Прямиком из своей московской квартиры циник, конформист и любитель видеоигр Дмитрий провалился в альтернативную реальность, смахивающую на Средневековье.

Только в этом мире есть магия, драконы, гарпии и другие монстры. А еще идет гражданская война, в которой Дмитрий с легкой руки решил принять участие. А что ему терять? Только вот разумно ли было выступать против единственных сил, способных вернуть его в родной XXI век?

Ричард Длинные Руки - воин Господа (2001)

Дмитрий был типичным представителем современности: конформист, циник, любитель кино и компьютерных игр. Но волей случая он перенесся в магическое Средневековье, раздираемое распрями и гражданской войной. В новом мире герой получил новое имя – Ричард Длинные Руки – и стал оруженосцем.

Но инквизиция заподозрила его в связи с сатаной. Чтобы проверить, так это или нет, его отправили на опасное и почти невыполнимое задание – на поиски доспехов Святого Георгия. Но собираясь в поход, Ричард и не подозревал, что ему предстоит встреча с основателем церкви – самим Святым Тертуллианом…

Ричард Длинные Руки - паладин Господа (2002)

Если ты живешь в мире магии, пытаться планировать жизнь и назначать свидания – пустая трата времени. А уж если счеты с вами имеет сам дьявол, тут уж точно стоит забыть о приятном вечере с дамой.

Рыцарь Ричард Длинные Руки надеялся уже на следующий день встретиться с любимой, но из-за некоторых неполадок с магическим транспортом он попал… Ох, знать бы куда!

И это далеко не единственный сюрприз от судьбы: героя ждут встречи с русалками, драконами, вампирами, эльфами и даже самим Сатаной.

Ричард Длинные Руки - сеньор (2003)

Ричард Длинные Руки – в прошлом простой парень Дима – попав в другой мир, быстро в нем обосновался. Из простолюдина он стремительно переквалифицировался в оруженосца, а потом и вовсе стал настоящим рыцарем. Следующая ступень – звание паладина.

Ричард бесстрашно совершает подвиг за подвигом, и на сей раз ему предстоит сразиться с рыцарями, вставшими на путь Тьмы, а может быть, и с самим Дьяволом.

Ричард де Амальфи (2004)

Перед вами пятая книга серии о приключениях попаданца Ричарда Длинные Руки.

Главный герой получает в наследство прекрасный замок и меняет в честь его названия свое имя – теперь он Ричард де Амальфи. Вот только начать оседлый образ жизни ему никак не удается.

В нагрузку к прекрасному имению Ричарду достаются и соседи, не все из которых настроены к нему дружелюбно. Тут-то и начинается то, что нашему герою по душе: битвы и захваты новых владений… А попутно он ведет задушевные беседы с Тертуллианом о смысле жизни, вере и безверии.

Только вот на Юге тем временем полным ходом идет подготовка к рыцарскому турниру, в котором Ри чард не может не принять участие.

Ричард Длинные Руки - властелин трёх замков (2004)

Ричард, разобравшись наконец с несносными соседями, отправляется на рыцарский турнир. У героя, итак оснащенного по последнему слову магического Средневековья, имеющего доспехи и лук Арианта, волшебный меч, молот и коня, появляется новый напарник – Адский Пес по кличке Бобик. По пути на состязание он также знакомится с монахом Кадфаэлем, благодаря которому теперь находится под защитой высших сил.

Не обойдут Ричарда стороной и новые приключения: сопровождение прекрасной девушки, борьба со злом и схватка с сильнейшим магом. А еще автор чуть-чуть приоткроет завесу тайн, дав ответ на вопрос, почему и как герой появился в этом мире.

Ричард Длинные Руки - виконт (2005)

Сэру Ричарду Длинные Руки предстоит принять участие в Каталаунском турнире – масштабном сражении, на которое съезжаются сотни лучших бойцов со всех королевств.

Что на нем только не увидишь: и битвы на лошадях, и групповые столкновения, и одиночные схватки. Ричард будет блистать так, как никогда еще не блистал…

А впереди маячит Юг, манящий, волшебный и загадочный Юг. Главное, чтобы дворцовые интриги не помешали.

Ричард Длинные Руки - барон (2005)

Благородному сэру Ричарду Длинные Руки, состоящему на службе у самого короля, предстоит совершить опасный поход. Кто только ни встретится на пути героя и его дружины: толпы врагов, умелые воины, опасные птицы и хитрые заговорщики.

А может быть, враг уже пробрался и в армию Ричарда? Теперь уж ему не до пышнотелых красавиц! В компании доблестных рыцарей его ждут только подвиги и героические сражения.

Ричард Длинные Руки - ярл (2005)

Из-за сильной непогоды сэр Ричард Длинные Руки был вынужден остановиться в замке, прежде чем продолжить свой поход.

Да, ему не удастся выйти за его пределы, но приключения он и так найдет. Героя ждут драки, фантастические происшествия и, конечно же, любовные переживания. Ему предстоит показать себя как благороднейшего человека, который готов помочь даже семье собственного врага. И именно ему предстоит защитить людей от обидчиков и восстановить справедливость.

Ричард Длинные Руки - граф (2005)

Храбрый Ричард Длинные Руки не боится практически ничего. Ему не страшно даже очутиться в стане врага. На что ни пойдешь ради того, чтобы помочь друзьям!

Переодевшись в простолюдина, Ричард прибывает в замок Валленштейнов, чтобы разобраться в заговоре местных баронов. И тут-то начинаются приключения.

Героя ждут интриги, сражения, погони и даже пленение. А что дальше? А дальше на Юг!

Ричард Длинные Руки - бургграф (2006)

Наконец-то сэр Ричард Длинные Руки сменил каменные застенки замков на портовый город, где все только и делают, что торгую и развлекаются. Но Ричарду не до веселья, ведь неприятности поджидают героя на каждом шагу…

Ричард Длинные Руки - ландлорд (2006)

Как ни хотел сэр Ричард Длинные Руки попасть на Юг, но у него снова это не вышло… Из-за неожиданной болезни Барбароссы он вынужден был вновь вернуться.

А еще герою между делом пришлось прекратить междоусобицу, украсть вдову и при этом случайно не попасть на виселицу. Задача не из простых для кого угодно, но не для сэра Ричарда! Не обошлось дело и без ярких любовных приключений…

Ричард Длинные Руки - пфальцграф (2007)

Мысли о волшебном сказочном Юге и магических артефактах, которые там можно найти, посещают сэра Ричарда теперь все реже. Доблестный герцог вплотную занялся укреплением позиций по северную сторону Хребта.

Но и в этой книге приключения Ричарда Длинные Руки не ограничатся политическими интригами: герою предстоят настоящие сражения, захваты замков и любовь к прекрасной даме.

Ричард Длинные Руки - оверлорд (2007)

Наступило сравнительно спокойное время – зима. Все военные действия отложены на будущее, когда кони перестанут мерзнуть, а снег не будет мешать долгим походам.

Но даже за пирами и воспоминаниями о ратных подвигах сэр Ричард Длинные Руки не расслабляется. Ему предстоит нелегкий выбор. Ричард разрывается между обязанностями правителя и честью, между друзьями и врагами, между долгом и чувством.

Ричард Длинные Руки - коннетабль (2007)

Чем дольше Дмитрий, он же Ричард Длинные Руки, пребывал в мире меча и магии, тем меньше ему хотелось возвращаться домой. А вскоре он и вовсе отказался от попыток найти дорогу обратно. Ведь теперь на его плечах лежит ответственность за Армландию и ее народ. Разве он сможет бросить их? Ричард занялся восстановлением и объединением земель, но дорога на таинственный Юг все же манила его…

Ричард Длинные Руки - маркиз (2008)

Настала пора доблестному сэру Ричарду уносить ноги из аномальной зоны и возвращаться в родные края. Но тут выпал прекрасный шанс проникнуть на настоящий Юг, преодолев барьер. И как таким шансом не воспользоваться?!

Так Ричард и попал в страну бесконечных праздников и гуляний. Следующим пунктом его путешествия стал приморский маркизат, где не на шутку расшалились пираты. Но даже это не станет проблемой для нашего героя! Как видите, Ричард снова не останется без приключений…

Ричард Длинные Руки - гроссграф (2008)

Доблестному паладину, сэру Ричарду Длинные Руки, предстоит решить очень важный моральный вопрос: можно ли допустить зло меньшее, чтобы избежать зла большего? Стоит ли жизнь одного ребенка жизни целого города?

Ричард находится на грани между добром и злом. Что он выберет: служение церкви и Богу или ступит на путь Сатаны? А еще героя ждут приключения на Юге, строительство крепости, битвы с врагами и прочие атрибуты жизни паладина в мире меча и магии.

Ричард Длинные Руки - лорд-протектор (2008)

Кто она: коварный суккуб или чудо природы, совершенное творение Господа? Идеальная женщина или подлая предательница? Удивительную Лорелею, возлюбленную сэра Ричарда Длинные Руки, крадут прямо у него из-под носа. Что остается герою, кроме как идти спасать ее и заодно свою честь.

Но, занимаясь делами любовными, очень важно не забывать о делах государственных. Ведь сэр Ричард – не какой-нибудь простолюдин, а один из правителей мира меча и магии.

Ричард Длинные Руки - майордом (2008)

Сэр Ричард Длинные руки без страха вступает в самые опасные битвы и, как правило, выходит из них победителем. Но на этот раз ему предстоит потерять все, что было нажито таким трудом.

В новых царствах и новых мирах Ричард окажется практически никем… Но герой сможет выйти и из этой нелегкой ситуации, а еще дать бой варварам и открыть в себе неожиданные способности.

Ричард Длинные Руки - маркграф (2009)

После событий предыдущей книги сэр Ричард Длинные Руки обрел новые способности. Он стал еще могущественнее и даже научился летать. И теперь-то из Ричарда точно выйдет отличный правитель.

Вот только злопыхатели не дают покоя. Может быть, чтобы справиться с новыми трудностями, герою придется открыть в себе силы темного бога. Главное – устоять перед соблазнами и остаться верным свету…

Ричард Длинные Руки - гауграф (2009)

Политические интриги тугими жгутами обвиваются вокруг славного Ричарда Длинные Руки и его друзей. Выбраться из этих пут – задача не из простых.

В такой ситуации сложно не перейти границы морали и не перегнуть палку. Не погубит ли Ричарда его чрезмерная жестокость к врагам или она, напротив, спасет его? Как при этом сохранить хорошие отношения с церковью? К счастью, для находчивого сэра Ричарда не существует безвыходных ситуаций!

Ричард Длинные Руки - фрейграф (2009)

После очередного победоносного сражения сэру Ричарду Длинные Руки достался не только новый титул, но и новые земли. Только вот незадача: обретенные территории захвачены варварами, а это значит, что герою и его армии предстоит очередная схватка.

Чтобы битва прошла успешно, нужно обязательно сходить на разведку. И доверить это трудное задание Ричард не может никому. Поэтому он отправляется в стан врага сам…

Ричард Длинные Руки - вильдграф (2009)

Чтобы объединить свои земли, Ричарду Длинные Руки предстоят новые завоевания. Что ж, это значит, что пора отправиться на разведку, чтобы точно знать, с кем имеешь дело: предстоит ли сражаться с троллями или кентаврами, сколько огров у противника и прочие важные мелочи…

Но в ходе разведки выясняются уж совсем неожиданные вещи: процветающий город в опасности, его хочет захватить конунг кочевников. Хорошо, что за дело взялся Ричард Длинные Руки. Неустрашимому герою все по плечу!

Ричард Длинные Руки - рауграф (2010)

В новой части цикла попаданец из современной Москвы в мир магического Средневековья – Ричард Длинные Руки – продолжит готовиться к масштабному походу в Гандерсгейм. Кроме того, ему предстоит выполнить массу иных дел геополитического характера.

И все бы ничего, да вот только к рыцарю внезапно решает нагрянуть излишне пристрастная и совсем неожиданная ревизия из самого Ватикана. Неужели кто-то узнал о том, как он попал в этот мир?

Но и это еще не все! Еще одни гостем сэра Ричарда станет сам сэр Сатана – крайне почтительный и интересный собеседник, с которым отважный завоеватель и покоритель дамских сердец будет вести разговоры о мироустройстве, политике, церкви и смысле жизни…

Ричард Длинные руки - конунг (2010)

В двадцать пятой книге серии Ричард Длинные Руки активно занимается ведением государственных дел. А еще – решает брачный вопрос, ведет поимку организаторов покушения на себя любимого, строит железную дорогу и отправляется в невероятное морское путешествие на флагманском корабле.

Доблестный герой заплывает туда, где еще никто никогда не бывал – к мысу Сатаны, и знакомится с очаровательной Илларианой. Вот только закончить морской круиз приятно ему не удается – на корабль решают позариться пираты. Что ж, на то Ричард Длинные Руки и рыцарь, чтобы держать позиции не только на суше, но и на воде…

Ричард Длинные руки - герцог (2010)

Гай Юлий Орловский – популярный отечественный фантаст, автор цикла книг «Ричард Длинные Руки», в котором на сегодняшний день насчитывается пятьдесят произведений. Перед вами двадцать шестая книга о жизни простого москвича Дмитрия в магическом Средневековье. Победив в честном бою неуязвимого герцога Хорнельдона, Ричард получает его земли и отправляется в свои новоиспеченные владения.

Но не все так просто в новом доме героя: Темная Фея, помощница прежнего герцога, озлобилась на Ричарда и строит против него козни, а по ночам здесь открываются врата в таинственный Темный Мир…

Ричард Длинные руки - эрцгерцог (2010)

Рыцарь Ричард Длинные Руки наконец-то отвоевывает край Гандерсгейм. Он становится его новым маркграфством.

Но впереди еще одна угроза – Великие Маги. В былые времена они уничтожали любое иноземное вторжение, превращая нападавших в прах.

Окажется ли и эта задачка для доблестного сэра решаемой? Не вскружит ли успех ему голову? Не станет ли он высокомерным и циничным по отношению к приближенным?

Ричард Длинные руки - фюрст (2011)

Храбрый сэр Ричард на сей раз отправляется в плавание по морям, на поиски новых приключений и завоевания новых земель. Герой, подобно мифическому Геркулесу, совершает подвиги, словно Одиссей, оказывается на таинственном архипелаге…

Вот только народец в этом островном государстве живет весьма недружелюбный и совсем не ждет гостей на огромных каравеллах! Что ж, и морской круиз нашему герою только снится…

При всем этом Ричард продолжает изучать искусство управления своими землями, общается с соратниками, ведет задушевные беседы с Сатаной и переживает очередные покушения. К счастью, верный Бобик как прежде рядом.

Ричард Длинные руки - курфюрст (2011)

Славные победы, бесчисленные титулы, гектары завоеванных земель, десятки покоренных прекрасных дам – все это уже есть у легендарного Ричарда Длинные Руки.

И так бы и продолжался его путь на Юг, к новым завоеваниям, если бы на его земли не было совершено вероломное вторжение. И именно в тот момент, когда они остались без защиты – ведь армия Ричарда стоит на дальних рубежах, строит и укрепляет флот.

На этот раз главному герою предстоит подключить все свое обаяние, красноречие и хитрость, чтобы объединить соседствующих правителей и вместе с ними дать отпор вторженцам. Вот только удастся ли уговорить тех, кто во всем ищет только собственную выгоду?

Ричард Длинные руки - гроссфюрст (2011)

В тридцатой книге серии сэр Ричард Длинные Руки продолжает войну с королем Турнедо Гиллебердом. После того, как ему удается захватить столицу врага, при помощи эльфов он наносит сокрушительное поражение его войскам.

А в этом время Гиллеберд, владеющий магией, убивает одного из союзников Ричарда – короля Варт Генца Фальстронга. И теперь его место свободно… Кто же сядет на трон?

Ричард Длинные руки - ландесфюрст (2011)

Перед нами Ричард Длинные Руки – доблестный рыцарь, отважный завоеватель многих земель, гроза нечисти, любимец женщин и человек, имеющий самые большие виды на королевскую корону. И сейчас он занят политическими играми и интригами – ведь такие территории, как у него, нужно активно развивать и укреплять.

Но вдруг пираты начинают посягать на морские владения, представляющие собой водные амбиции главного героя. А, окончательно осмелев, они дают Ричарду бой, к которому он, как ни странно, совсем не готов…

Ричард Длинные руки - гранд (2011)

Сэр Ричард продолжает осваивать недавно захваченные им земли – Турнедо. А в соседствующем Варт Генце высокопочтенные лорды не признали нового короля и развязали гражданскую войну.

Тогда представители знати, выступающие против кровавых битв, обратились за помощью к прославленному Ричарду Завоевателю, попросили защиты. А храброму рыцарю было ни к чему иметь под боком страну, полностью поглощенною войной. Потому он, устало вздохну, сел в седло и помчался в Варт Генц – своими глазами увидеть, что там происходит.

Ричард Длинные руки - князь (2012)

Ричард смог завоевать королевство Варт Генц, при этом обратив свое внимание на соседние земли – Скарлянды. После переговоров с их жителями, которым предложил сделку, он отправился в ностальгическое путешествие по местам своей боевой славы, чтобы привести мысли в порядок.

Что ж, на своем пути главный герой встречает старых знакомцев, обсуждает с ними текущие дела и философствует о жизни в этом мире. А вскоре Ричард получает инструмент для моментальной телепортации, после чего решает немедленно вернуться в Скарлянды…

Ричард Длинные руки - эрцфюрст (2012)

В продолжении популярнейшего цикла «Ричард Длинные Руки» пера отечественного фантаста Гая Юлия Орловского купидон наконец достиг своей цели: бог любви пронзил насквозь сердце храброго рыцаря. И прекрасная дева, дама высоких кровей, ответила ему взаимностью.

И все бы хорошо, вот только перед возлюбленными встает нелегкий выбор: чувства или долг… А параллельно с личной драмой главному герою предстоит пережить путешествие в прошлое, отправиться на завоевание новых земель, построить собственный флот, найти новые способы перемещения войск и получить еще один титул.

Ричард Длинные руки - рейхсфюрст (2012)

И снова планам сэра Ричарда Длинные Руки не суждено было сбыться. Хоть и собирался он продвинуться дальше на Юг вместе со своими войсками, но помешали непредвиденные обстоятельства…

Герцог Ламбертинии осмелился взять в плен временную жену Ричарда – королеву Ротильду. Теперь три армии во главе с могущественным паладином повернули обратно, чтобы освободить Ротильду и вернуть Ричарду и его жене честь.

Ричард Длинные руки - принц (2012)

Наконец-то сэр Ричард покорил Ламбертинию. Правда, ее герцог сбежал, прихватив с собой в нагрузку Ротильду – временную жену главного героя. Но ничего, и не таких рыцарь догонял, ставил на место и забирал то, что принадлежит ему по праву.

Кроме того, после захвата земель Ламберитинии Ричард принимает решение объявить себя ее принцем. Мешает ему осуществить задуманное только одно – мощное древнее заклятие, которое не дает стране развиваться дальше уровня герцогства. Что ж, придется снова встретиться с магами и эльфами. Ведь там, где не поможет меч, спасет ораторское мастерство!

Ричард Длинные руки - принц-консорт (2012)

В новой книге серии о приключениях сэра Ричарда Длинные Руки главный герой продолжает борьбу с разношерстной нечистью, помогает обрести покой рыцарям, когда-то прогневившим Господа, и исследует тайные подземелья.

Подарком свыше для главного героя становится возможность узреть гроб Пророка, которую он получает после прохождения испытания зачарованным мечом. Носитель десятков титулов и званий, Ричард продолжает строить флот и спасается от нескольких покушений на свою жизнь… Ну и куда же без разбитых сердец прекрасных дам, интриг, а также борьбы за новый титул?

Ричард Длинные руки - вице-принц (2012)

Славному герою и завоевателю, попаданцу Дмитрию, а в мире магического Средневековья – Ричарду Длинные Руки, фортуна всегда помогала выходить сухим из воды. Храбрый рыцарь, любимец женщин и любимчик судьбы, человек, который смог заполучить в свои руки очень многое… Вот только теперь главному герою предстоит разобраться в том, как все это удержать.

Врагами становятся те, кто раньше был верными друзьями, планы рушатся как карточный домик, а войска императора Мунтвига готовятся к нашествию. Помощи ждать неоткуда – недругов становится все больше, доверять никому нельзя. Получится ли у Ричарда и в этот раз всех обхитрить, или все-таки ему придется больно упасть с набранной высоты?

Ричард Длинные руки - эрцпринц (2012)

Доблестному сэру Ричарду Длинные Руки предстоит новая порция приключений. На этот раз вместе с небольшой армией он будет защищать город от огромной орды врагов. Но если бы эта задача была ему не по силам, не звался бы он непобедимым паладином!

Однако на этом испытания только начинаются. Впереди у героя новый поход за сокровищами древних магов, и на сей раз этот путь ему придется пройти в одиночестве.

Ричард Длинные руки - курпринц (2013)

Славного сэра Ричарда Длинные Руки ждут новые приключения и полезные знакомства: с лесными эльфами, например. А еще у героя появляется все больше и больше еретических мыслей. Того и гляди проблемы с инквизицией начнутся…

К счастью, едва ли кто-то решится избавиться от незаменимого паладина и мага. Ведь кто, кроме Ричарда, сможет давать отпор злым колдунам, спасать королей и даже устраивать их личное счастье? Пожалуй, никто.

Ричард Длинные руки - эрбпринц (2013)

Приключения обычного москвича Дмитрия, попавшего в таинственный и магический средневековый мир, не прекращаются. Ричард продолжает войну с императором Мунтвигом. Хитрость и прозорливость главного героя наконец дают ему возможность захватить столицу врага.

Зато на личном фронте у храброго рыцаря снова проблемы: он безуспешно пытается разорвать отношения с принцессой Асканделлой, при этом начинает весьма близко общаться с королевой эльфов, а церковники тем временем мечтают его женить. Но о какой свадьбе может идти речь, если на пороге возможная реформация церкви и шанс получить новый титул?

Ричард Длинные руки - принц короны (2013)

Все словно затихло перед бурей. Началась суровая холодная зима. Жители мира меча и магии обратились с немой мольбой к небесам, и междоусобицы прекратились.

Но неужели грядет решающая битва, в которой предстоит принять участие сэру Ричарду Длинные Руки? Меж тем у героя и без того забот хватает: нужно покровительствовать людям и магическим существам, разрешать проблемы особ голубых кровей и простолюдинов…

Ричард Длинные руки - грандпринц (2013)

Главный герой серии «Ричард Длинные Руки» все больше сближается с принцессой Аскланделлой, возвращает трон завоеванной страны законному правителю, обретает новый титул и отправляется в длительный поход на дальний север.

Но враги не дремлют. Воспользовавшись тем, что Ричарда нет во владениях, его земли начинают растаскивать коварные честолюбцы… А он тем временем продолжает свой путь к Храму Истины, то и дело оказываясь на волоске от гибели.

Ценой за жизнь становятся магические доспехи рыцаря. Что делать? А разве было такое, что наш герой не выходил из сложной ситуации?

Ричард Длинные руки - принц-регент (2013)

Книга «Ричард Длинные Руки – принц-регент» – это продолжение популярной серии фантастических романов Гая Юлия Орловского, рассказывающих о москвиче Дмитрии, который попал в магическое Средневековье. В произведении героя ждут новые приключения, опасности и борьба со злом. Ведь загадочный Храм Истины не спешит раскрывать всех тайн.

На этот раз Ричарду предстоит примерить на себя шкуру настоящего детектива и помочь монахам отбиться от грозных демонов из подземелья. А чтобы преодолеть нечисть, ему необходимо отправиться в саму Преисподнюю… И, возможно, спасти весь мир от неминуемой гибели.

Ричард Длинные руки - король (2013)

В продолжении фантастической серии отечественного фантаста Гая Юлия Орловского «Ричард Длинные Руки – король» главный герой наконец поднимется еще выше в мире феодальной знати.

Вот только путь к заветной короне окажется совсем не простым. Ведь главная причина принятия Ричардом царской мантии – борьба со зловещей звездой Маркуса, которая вот-вот не оставит от этого мира камня на камне.

Главный герой делает все возможное для того, чтобы объединить усилия всех, кто готов бороться за мир и за будущее. А потому на протяжении всего пути он плетет интригу, которая должна помочь ему добиться цели.

Ричард Длинные руки - король-консорт (2013)

Сэр Ричард Длинные Руки возвращается на места былых побед, чтобы вновь навести там порядок.

Хоть король двух миров и не сумел найти в стенах Храма Истины оружие против Маркуса, но зато теперь он сможет с успехом воспользоваться высоким положением. А если, помимо колдунов и ангелов, привлечь к битве еще и разумный суперкомпьютер, то шансы на успех значительно повысятся.

Ричард Длинные руки - монарх (2014)

Роман Гая Юлия Орловского «Ричард Длинные Руки – монарх» – это уже сорок седьмая по счету книга популярнейшего фэнтези-цикла.

В новой серии главный герой с помощью хитроумных комбинаций и интриг возвращает себе контроль над недавно утраченным королевством Сен-Мари. Кроме того, ему приходится пережить суд со стороны обитателей Храма Судьбы, во время которого ему на помощь приходит призрак верного Тертуллиана.

Также главный герой показывает врагам всю свою мощь в качестве Властелина Темного Мира, наконец отправляется на юг в поисках новых артефактов, которые должны помочь в битве с Маркусом, и сближается с леди Бабеттой. Но Багровая Звезда уже совсем близко…

Ричард Длинные руки - штатгалтер (2014)

«Ричард Длинные Руки – штатгалтер» – сорок восьмой роман цикла о приключениях простого парня Дмитрия, угодившего в волшебное Средневековье.

На этот раз ему вновь предстоит спасти мир от приближающейся опасности. Королю и паладину придется сражаться плечом к плечу с падшими ангелами, чтобы противостоять проискам Светлых.

Помимо масштабных сражений читателей порадуют философские и теологические рассуждения любимого автора.

Ричард Длинные руки - принц императорской мантии (2014)

Грядет бунт ангелов, но доблестный паладин – сэр Ричард Длинные Руки – уверен, что сможет предотвратить это страшное событие. Ему, как никому другому, известно, что бойцы из ангелов никудышные. Не то что люди!

Будет ли уничтожен ад? Удастся ли мятежникам добиться своего? Успеет ли Маркус долететь до Земли? Кому достанется власть?

Ричард Длинные руки - император (2014)

Вот и грядет самый главный и опасный бой для Ричарда Длинные Руки и его товарищей. Пора дать отпор пришельцам из космоса, которые хотят сокрушить весь мир и завоевать господство.

Гибнут самые отважные, благородные и смелые бойцы. Будет ли их смерть напрасной? Доблестному сэру Ричарду придется решиться на отчаянные действия – ведь это последний шанс на спасение.

Ричард Длинные руки - Властелин Багровой Звезды Зла (2017)

Наконец-то лавина закованных в стальные доспехи коней с грохотом копыт понеслась по земле страшного и чудовищно опасного Юга, проклятой страны магов, колдунов, волшебников и прочих чародеев, извечных врагов Святой Церкви.

Рыцари армии крестоносцев, опустив забрала, всматриваются на скаку в призрачные замки, где много добычи, где слава, богатство, титулы, роскошные женщины…

Ричард Длинные руки - Ричард и Великие маги (2018)

Рыцарская конница в лязге доспехов и грохоте копыт вломилась в изящный мир века Просвещения с его свободами, упадком морали и развитием искусств. Суровые нравы героев Севера сшиблись со сладкой распущенностью и доступностью женщин Юга, а вера в непогрешимость Церкви больно ударилась о заманчивую возможность рушить любые устои.

Гай Юлий Орловский

Ричард Длинные Руки. Ричард и Великие Маги

© Орловский Г. Ю., 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2018

Серия основана в 2004 году

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Часть первая

Над головами безмятежно-серебристое синее небо, безоблачное и высокое. Легкий ветерок слегка шевелит белые плюмажи на стальных шлемах, конские гривы отливают вороненым металлом, мир нежится в теплых лучах солнца, птички поют, все блаженствует, только люди столпились вокруг меня с лицами, полными тревоги.

Даже Альбрехт застыл, строгий и торопливо просчитывающий последствия резких перемен, лишь Макс смотрит в нетерпении и в полнейшей уверенности, что вождь с неожиданностями справится, а он под его знаменем уже мысленно высаживает десант в королевствах. Местные народы следует покорить, а уцелевших – осчастливить верой Христа.

Десяток военачальников поднялись в седла, молча ждут, легче поймать ветер в горсть, чем предугадать мои имперские решения.

– Ваше величество?

Сухой и твердый, как старый дуб, выстоявший сотни лет под жаркими и ледяными ветрами, с чисто выбритым лицом и воинственно приподнятыми кончиками усов, он держит коня в поводу ровно, голос нейтрален, но в суровом взгляде ожидание ясного и четкого ответа.

Я помедлил, стараясь побыстрее переосмыслить резко изменившуюся ситуацию. Зайчик подо мной переступил с копыта на копыто, вздохнул и с укором взглянул на несерьезного Бобика, что упал на спину и машет в воздухе лапами.

– Операцию, – не произнес, а проговорил я державным голосом, – по принуждению Великих Магов к миру продолжаем в полном объеме. В духе либеральных ценностей военного времени.

Норберт кивком головы указал в сторону рабочих, продолжающих вытаскивать камни из завала.

– То, что двое из людей императора ринулись в туннель, не значит, что вот сейчас там о нас все узнают и полезут!.. Сперва во глубине местных руд взволнуются, будет долгое карканье и перекаркивание, а потом сядут осмысливать новую и весьма невероятную ситуацию. Осмыслят и расколются на поверивших и утверждающих, что рабочим почудилось. Рабочие – люди подлого звания, как им верить? Правую руку от левой не отличают! В общем, начнутся споры, а умные умничают долго, надо же себя показать? Чтобы не, а то как всегда и у всех. Не лесорубы в таверне, а советники императора! Хорошо понимают, ставки никогда еще не были такими высокими. Потому решать будут долго.

Он уточнил:

Я коротко пожал плечами:

– Подумаешь, крохотная утечка информации! Планы не меняем, но все же слегка корректируем.

Он осведомился деловым тоном:

– В какую сторону?

– Император Герман, – напомнил я, – в конце концов поднимется наверх, уже зная, что здесь не совсем то, к чему готовился. Но мы тоже знаем, что он знает, а знание как бы сила даже там, где не слыхали о Френсисе Бэконе.

– Император тоже знает, – ответил он, – что мы знаем. Кстати, моих отрядов хватит, чтобы удержать их в подземельях до вашего возвращения! Сколько бы их там ни полезло.

– Операцию по принуждению империи к демократии, – сказал я веско, – завершим раньше, чем. Мы не будем здесь сидеть и ждать, как вороны какие-то. Это унизительно для нашего высокого достоинства варваров Севера. Император воздымется… нет, выползет из пещер в совсем иной мир. И никаких магов за его спиной! Кроме совсем уж мелочи, которыми можно пренебречь.

Он смолчал, но заговорил приятным мягким голосом герцог Гуммельсберг, самый нарядный в моей армии:

– А пренебрежем? Ваше величество?

– Примем меры, – ответил я уклончиво. – Оставьте охрану. Те, убежавшие от нас, не так уж сразу доберутся до самых дальних и глубоких подземелий. Там еще не один заслон на пути!.. Но и потом, услыхав невероятные новости, император все равно не двинется сразу в столицу. Он и его окружение понимают, что она захвачена неизвестными пришельцами, а столкновения с опасным, непонятно откуда явившимся врагом им не по зубам.

– Подождут вас?

– Увидим, – отрезал я. – Десант загрузили?.. Тогда вперед и с песней! Весь мир насилья мы разрушим. Времени у нас много, но мало. Мы все предусмотрели, кроме неважных мелочей.

Норберт молча слушал нас с Альбрехтом, в его взгляде я прочел, что спотыкаются как раз на мелочах, но не сказал ни слова, я не только знаю, но и спотыкался не раз, нечего тыкать палкой в больные места.

Больше ничего не спрашивая, он взмахом руки послал небольшой отряд легкой конницы в сторону скрытого убежища императора. Как только исчезли за горами извлеченного из туннеля камня, он развернул коня и понесся в сторону исполинского купола Маркуса, под солнечными лучами еще более яркого, уже не злобно-багрового, а почти пурпурного.

Остальные военачальники, все еще встревоженные и взволнованные, тихо переговариваясь, послали коней за всеведущим начальником разведки в сторону распахнутого зева трюма Багровой Звезды Зла.

Чудовищно огромный купол цвета созревшей вишни, похожий на раскаленный слиток металла, пугающе упирается вершиной в синее небо, а блистающая доспехами, щитами и наконечниками длинных копий конница нескончаемыми рядами продолжает вливаться под его край и пропадает из виду во все еще пугающих внутренностях.

То ли мое сердце стучит слишком уж громко и взволнованно, то ли в самом деле в грозном топоте копыт смутно звучит величественная музыка великого похода, но осознание, что мир вот с этого шага будет иным, наполняет душу трепетом и понятными опасениями.

И отвечаю за это я, что воодушевляет, так как все еще молод и распираем энтузиазмом. Но и страшно. Хоть и молод, но уже не дурак, да и старые книги читал, а они еще те страшилки и предупреждалки.

– Ваше величество…

– Карл, – произнес я с упреком, – ну что и вы меня величествуете?.. Да еще наедине?

В голове послышался смешок:

– Магов всегда подозревают, потому почаще подчеркиваю свою верность. Вы спасли мою шкуру, потому я всегда ваш, сэр Ричард.

Он чуть выдвинулся из незримости и встал рядом. Некоторое время мы смотрели, как блещущая металлом конница поднимается по широкому багровому трапу к черному зеву Багровой Звезды Зла, Бобик понесся было за ними, но остановился и в нетерпении оглядывался на меня.

– Я побуду здесь, – сказал Карл-Антон. – Как бы далеко вы ни забрались, я прибуду к вам, если здесь что-то случится… раньше, чем вы ожидаете.

– Спасибо, – сказал я с чувством. – Я сам хотел вас попросить.

Он сказал с усмешкой:

– Что просить – приказывайте.

– Не хочу приказывать друзьям, – ответил я. – Да и просьбу вы скорее выполните, чем приказ, не так ли?

– Все-то вы понимаете, сэр Ричард, удивительный человек…

Бобик снова оглянулся и, получив мысленное разрешение, метнулся вслед за конными отрядами. Арбогастр пошел величественно и гордо, помахивая роскошной гривой, а я вперил взор в эту Багровую Звезду Смерти, как ее называют. Сам все еще не понимаю, порождение это непредсказуемого космоса или же создание древних мастеров, чье умение ушло так далеко даже от моих причудливых представлений, что уже и не магия, а нечто более странное и могущественное, чем магия.

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Гай Юлий Орловский
Ричард Длинные Руки – князь

Часть первая

Глава 1

Чудовищно огромный город, целая планета, а не город, воздуха как будто нет вовсе, видно все очень далеко, и везде чудовищно высокие дома, в наростах, пристройках, но все выглядят как поставленные стоймя карандаши, как лес со срубленными вершинами, где были ветви, и в то же время нет ощущения современности или будущности – те же исполинские башни, но только вмещающие целые города!

Я пытался проследить взглядом за ближайшими домами вверх, на каждом этаже сотни крохотных огоньков в ряд, а этих рядов сотни и сотни, я задирал голову и не видел, куда уходят…

Таких домов тысячи тысяч, между ними рассмотрел прямое ущелье, через которое перекинуты широкие мосты, я ожидал увидеть реку, пусть она и намного ниже, но присмотрелся и ахнул снова, там такие же дома, такой же мир, и ущелье уходит вглубь, и там новый ряд домов.

Далеко от земли, почти на горизонте, прямо на глазах протянулись к небу две широкие полосы света, но не прямые, а изгибаются, как взбирающиеся по небосводу исполинские змеи, трижды коснулись одна другой, но ничего не произошло.

Постепенно от земли начали подниматься светлые струи, тоже изгибаются, не такие яркие и заметные, а весь небосвод из лилового стал ядовито-красным.

Сквозь красноту выступил некий полукруг, я напрягся, ожидая увидеть серп исполинской луны на полнеба, но когда присмотрелся, ноги ослабели, и я чуть не рухнул: полукруг оказался с мелкими зубчиками, эдакая изящная шестеренка, такие были в старинных часах…

Чуть позже сумел разглядеть это чудовищное колесо целиком, нижняя часть утопает в парах, поднимающихся из теперь уже лиловой земли.

Так, судя по детским впечатлениям, древние, что знали только механику, представляли устройство мира. Оно так и называлось тогда во всех трудах «Божественная Механика», а еще «Устройство Вселенной», когда под устройством подразумевалось именно механическое устройство…

Я огляделся наконец, огромное помещение, запах затхлости и заброшенности, как будто я в огромном складе, оставленном за ненадобностью много лет назад. Стены покрыты коричневым мхом, длинный ворс свисает до пола, а самый нижний слой так и вовсе лежит толстым валиком на месте плинтуса, словно протискивается снизу в щель между стеной и полом.

В дальней стене проем на месте двери, я ринулся в ту сторону, на той стороне улица. Широкая, совсем не средневековая, под ногами не земля, а сплошной камень, никакой брусчатки, просто плита, ощущение такое, что на этой плите весь город…

Город странно качнулся, словно нарисованный на огромном полотне, по которому пробежал легкий ветерок. Исполинские башни сдвинулись одна к другой, я застыл в страхе, но все вернулось, но теперь мое сердце вообще едва не выпрыгивает, ощущение большой беды пришло и медленно вползает под кожу.

Люди то и дело показываются вдалеке, но не успеваю рассмотреть, все быстро тают, словно струйки горячего пара. Не уходят никуда, а просто на ходу исчезают. Не мгновенно, а именно тают, но только за две-три секунды.

Я с холодком увидел, что и появляются из ниоткуда, сперва бледная тень, затем молочно-белое тело, похожее на кокон, затем уже полностью человек, только все это за пару секунд.

– Эй, – сказал я дружелюбно и заулыбался пошире, человек с улыбкой вроде бы нравится всем, – привет, дорогие друзья!.. И не дорогие – тоже…

Никто не откликнулся, хотя пару раз я понимал, что видят, однако все проходят, быстрые в движениях и целеустремленные.

Испуганный еще больше, я пошел с оглядкой, впереди стена высотного дома без всякого перехода превратилась из сверкающего камня в нечто чудовищно странное: рыхлая пористая глина, как мне показалось, хотя все такая же высокая, вершина скрывается в лиловом низком небе, но из самой стены теперь торчат пучки травы, неопрятно и комьями.

Напрягшись, я прикоснулся к ближайшему стеблю, ничего не случилось, я осмелел и попробовал дернуть на себя. Пальцы соскочили, словно пытаюсь ухватить скользкую рыбину, но я с холодком понял, что даже не коснулся этого стебля, он словно окружен тонкой пленкой твердого воздуха.

Люди все видят меня, но лишь бросают взгляд и проходят мимо. От одного, слишком быстрого, я не успел отстраниться, он ударился в меня… так мне показалось, но через мгновение исчез, у меня оставалось впечатление сквозняка, пронзившего внутренности.

– Господи, – охнул я, – это что, я в мире призраков?.. Эгей, люди, вы живые?

Они продолжали сновать по своим делам, жутко сосредоточенные, с мрачными лицами, иногда все разом ускорялись, я едва успевал заметить, как все проскакивают из конца улицы в конец за доли секунды, но бывали моменты, когда весь мир замедлялся и все двигались едва-едва.

Я бродил, изо всех сил стараясь отыскать то, что пригодится или будет хотя бы зацепкой, но с холодком во всем теле понял, что весь их мир постоянно сокращается.

Город на самом деле не так уж и бесконечен, как показалось вначале, я прошел несколько благополучных кварталов, громадных и чудовищных, а дальше пошли те, что я назвал неблагополучными: все такие же нечеловечески громадные, но странно изуродованные чудовищными силами: оплавленные, с прожженными неведомой мощью в стенах дырами…

Мороз, что вздымает на моей шкуре волосы, пробирался под кожу и стал кусать суставы. Я почувствовал, что начинаю стучать зубами. Думал, что сейчас ночь, глядя на эту черную стену за городом, но сейчас увидел: если это и ночь, то вечная, абсолютная, после которой не останется ни материи, ни времени, ни пространства…

Эта ужасающая черно-лиловая стена приближается не так уж и медленно. На моих глазах коснулась каменных плит и металлических конструкций, начался распад, исчезновение, а потом все это поглотит Хаос, черный и… нет, даже не черный, просто хаос, в котором нет ничего, даже цвета, додумывается в моем запаниковавшем мозгу, который не может себе вообразить Ничто…

Среди прохожих внимание привлекла женщина, немолодая, с бледным лицом и трагически расширенными глазами. Я смотрел на нее и не понимал, чем отличается от остальных. Наконец сообразил, что все как бы в одеяниях, а на этой одежда, различаю покрой и даже цвета, хотя и они переходят один в другой, но преобладает все равно серый, как у всех.

Она шла красиво и с гордой обреченностью во взгляде. Я засмотрелся, она даже не повела на меня глазом, но когда проходила мимо, наши плечи соприкоснулись…

…да, они прошли насквозь, но стегнула короткая резкая боль, будто заныли там все нервы. А еще плечи прошли одно сквозь другое медленно и с трудом, как две толпы, бегущие резво друг другу навстречу, столкнувшись, долго расходятся, задерживаясь на каждом шагу.

Я услышал ее тихий вскрик, она обернулась и остановилась, глядя на меня расширенными глазами. Я тоже замер, боль быстро утихает, но незнакомка явно видит по моему лицу, что и для меня наше столкновение не прошло незамеченным.

Я вскрикнул торопливо:

– Наконец-то!..

Она пошевелила губами, но я ничего не услышал, она поняла по моему лицу, что ее слова остались в ее мире, заговорила отчетливее, но я видел только двигающиеся губы.

– Давай еще!.. – крикнул я. – Старайся!.. Я же вижу… между нами почти нет помех…

Мне казалось по ее обреченному лицу, что она осознала тщетность попыток, вдруг решительно взяла меня за руку.

Боль стегнула по нервам, и тут же я услышал:

– …за нами… сколько вас…

По моему лицу она поняла, что у нее получилось, отдернула руку, лицо ее стало бледным.

Мимо все так же ходят люди, в нашу сторону никто и не смотрит, разве что кто-то проходит совсем рядом, все серые и все больше похожи на призраков.

– Я один! – крикнул я, хотя уже начал понимать, дело не в мощности вопля, но все равно старался докричаться. – Я пришел… не отсюда!..

Она снова взяла меня за руку, я догадался по ее лицу, что меня она слышит и без телесного контакта.

– Откуда?

И снова отдернула руку, на лице появилось выражение отчаянной надежды.

Я ответил уже без крика, это о победах кричим, а о беспомощности шепчем:

– Из своего мира! Но… как… не знаю!

Она ухватила меня за руку и почти сразу отдернула, успев спросить:

– Там война?

– Нет, – ответил я уже громче. – Поднимаем хозяйство, экономику, промышленность… Ты меня понимаешь?

– Да, – ответила она, прикоснувшись к моей руке одними кончиками пальцев. – Да!.. Как хорошо!

– Что хорошего? – спросил я. – Здесь все гибнет?..

– Последний бастион, – сказала она быстро. – Порождение Хаоса пожирает наш мир… Все потеряли надежду и смирились… Я тоже… Но появился ты…

– Я не спасатель, – ответил я. – Я сам не знаю, как меня сюда занесло…

Она встрепенулась:

– Занесло? Значит, это у вас есть?

– Но работает криво, – ответил я. – В грозу был сбой, вот и занесло не знаю куда…

Ее глаза заблестели восторгом, щеки покрылись румянцем, она вскрикнула счастливо:

– Значит, у вас все есть… А я смотрела на твою одежду дикаря…

– Это дань предкам, – сообщил я. – Традиции надо чтить. Но все равно я не представляю, как мне выбраться обратно. Там я, понимаешь ли, важное лицо, уже отвык своими ручками… а сервы на что, спрашиваю?

Она опять коснулась меня одним пальчиком, почти не поморщилась, сказала торопливо:

– Быстрее ищи!.. Это спасет не только тебя!

– А что здесь случилось? – спросил я.

Она сказала так же быстро:

– Не бойся, мы не заразные!.. Когда начался… наши Великие Маги… но только наш город… источники иссякают… гибнут… Хаос пожирает пространство…

– Значит, – предположил я, – вы сумели переместить во времени целый город?.. Круто…

– Осталось несколько кварталов, – объяснила она, – да и те…

– Ясно, – сказал я. – Что делать будем?

Она прокричала:

– Беги за мной!

Двигалась с такой скоростью, что я хоть и понесся, как олень, удирающий от сэра Растера, но она дважды останавливалась, ожидая меня в нетерпении, наконец вскрикнула:

– Ты что, потерял спайд?

– Я даже не знаю, – прокричал я, – что это!

Она показала на браслет, плотно охватывающий ее запястье.

– Откуда, – сказал я, запыхавшись, – у нас другие технологии магии! Более продвинутые как бы!

У здания с обугленной стеной под ногами сухо захрустело, она ловко вбежала в искореженный проем, где навстречу торчат ощеренные обломки конструкции.

Мне показалось, что здание вот-вот рухнет, уже покачивается и скрипит, как трухлявое дерево, здесь внизу все разрушено, а сверху давит страшная тяжесть…

Она выглянула, в нетерпении протянула ко мне руку, но я и так знал, что хочет облаять за черепаховость, нагнулся и протиснулся в щель, чувствуя, как вот-вот меня раздавит, как муху.

В холле все разрушено в том смысле, что сожжено, испепелено, затем восстановлено, снова сожжено, и так несколько раз, дико смотрится на стене грубо вытканный гобелен со сценами охоты на мамонта, а рядом изысканный подсвечник из чего-то настолько странного, что я мог бы предположить, что это овеществленное время или спрессованные бозоны.

Вместо свечей жарко горят столбики света, такого же размера, как и свечи, однако не могу предположить, как можно яркий луч света обрезать так аккуратно: вот до этого места светит ярко, а дальше его просто нет.

Она яростно разбрасывала полуразрушенное, выскочила в другую комнату, там гремело и трещало, я услышал яростный вскрик:

– И здесь… тоже!

Я старался не отставать, прокричал на бегу:

– Тебя как зовут?

Она крикнула, не оглядываясь:

– Хиксана Дэйт!

– Хорошее имя, – крикнул я. – Красивое… Бизонов Хикса ты придумала?

Она не ответила, впереди квартал под натиском хаоса тает на глазах, пусть не так быстро, как глыба сахара в горячей воде, но все же метаморфозится, ибо дома то ли так устроены, то ли по структуре своей должны уметь саморемонтироваться, но я видел удивительную вещь, как великолепное здание из перестроенного пространства или времени, я так и не понял, под натиском Хаоса стремительно менялось, теряя с фасада украшения, но ощетиниваясь бронированными плитами, сверкающими щитами плазмы…

В одном месте изнемогающий дом из белоснежной стены сделал грязную и ржавую монолитную плиту от основания и до крыши, без окон и малейших выступов, превратившись в несокрушимую цитадель, так показалось мне, но чувствами я понимал с горечью, что Хаос не остановить…

Однажды увидел еще более удивительное: волна хаоса отхлынула на время, отодвинутая каким-то космическим течением, и тут же в мертвом пространстве начали стремительно вырастать стены дома, сразу с защитными щитами, дикого вида излучателями и трансформаторами материи, однако Хаос подступил снова, как девятым валом безбрежный океан, стены дрогнули и начали крошиться, таять, превращаясь в пар, в ничто…

В стороне дома-башни наклонило вовнутрь квартала, я присмотрелся, понял, что не только дома, сама земля на краях приподнялась, а страшное лиловое небо, как отражение земли, закрывает квартал таким же куполом, уже начинает крушить высокие гордые шпили.

Некая чудовищная сила сворачивает пространство в тугой ком, этот квартал, похоже, последнее из их мира…

Ноги мои стали ватными, я замедлил бег и приготовился остановиться, но Хиксана оглянулась, лицо разъяренное.

– Быстрее!

– Там нас накроет, – крикнул я жалко.

– Здесь тоже!

Я подбежал трусцой к ней, прохрипел, задыхаясь:

– Что ищем?

Она несколько раз открывала и закрывала рот, я не слышал ни звука, хуже того, она сама начала таять, но заметила ужас на моем лице, собралась и, вернувшись в прежнюю форму, проговорила:

– Святи… ли…

Я сказал быстро:

– Святилище?.. Убежище?

Она прислушалась, какие-то мои слова все-таки прорываются в ее мир, она замедленно кивнула.

– Да… Не отставай!

Еще вбегая в помещение, я ощутил по сильнейшему покалыванию по всему телу, что здесь перенасыщено чудовищной энергией, для меня это подобно радиации, разрушающей клетки тела.

Я крикнул в тревоге:

– Здесь смертельно опасно!

Она, не отвечая, пинком разбила ящик, казавшийся мне несокрушимым, он разлетелся вдрызг, но обломки еще не успели упасть на землю, как она схватила широкий, тускло поблескивающий металлом пояс с очень широкой круглой пряжкой, закрывающей живот.

– Вот! – вскричала она победно. – Это сработает!

– Что? – крикнул я. – Мне больно, я ухожу!..

Она ухватила меня за руку:

– Сожми меня крепче!

– Может, – крикнул я, – не здесь?

– Дурак, – крикнула она яростно. – Быстрее, дикарь!.. Все рушится!

Над нами раздался треск, повторился, я в ужасе ощутил, что здание не выдержало своего чудовищного веса и рассыпается на глыбы, которые уже набирают скорость…

Я ухватил ее, сжал, преодолевая боль во всем теле. Вспыхнул свет, я успел увидеть, как здесь в ускоренном свете все рушится, а затем черные волны Хаоса дробят и превращают в ничто даже время и материю.

Глава 2

Свирепый удар подошвами о твердое. Я вскрикнул от боли в пятках и упал, покатился. Обеими руками прижимаю к груди красное платье, а еще тихо звенят покатившиеся по полу кольца и браслеты.

В голове туман, перед глазами пелена, однако это мой кабинет в Савуази. На пол опускается легкий пепел, в воздухе легкий аромат ее волос, но все, что осталось от странной женщины, – платье, пояс и украшения.

Во всем теле странная ноющая боль, словно каждая клеточка зудит и требует, чтобы ее почесали, да не просто так, а поскребли остервенело ногтями. Суставы словно бы распухли, и я долго лежал на полу, уговаривая свой организм постараться, а я отблагодарю, накормлю и напою, как голодного кабана…

Дверь с треском распахнулась, словно в нее ударил астероид. Влетело огромное черное тело, я не успел пикнуть, как насело сверху, теребило, катало по полу, облизывало и пинало твердыми, как копыта, лапами.

– Бобик, – прохрипел я, – ну ты и слон… раскормили все-таки… поубиваю…

Он слез, но скакал вокруг так, что не ухватиться, пришлось подползти на четвереньках к стене и подняться, цепляясь за нее, как плющ.

Переведя дыхание, подобрал платье, пояс, браслет и даже кольца, что старательно и с недоумением обнюхивал Бобик.

– Пока что спрячем, – пробормотал я. – И ты никому, понял? Пусть у сэра Вайтхолда не возникает лишних вопросов. Надо трудиться аки пчелка божья и не ломать голову над тем, над чем даже боюсь задумываться.

В коридоре послышался тяжелый топот, звон металла. Я приосанился, сделал нужное выражение лица за секунду до того, как в распахнутые двери заглянули несколько встревоженных лиц.

– Да, собачка прибежала. И как вы угадали?.. Закройте двери.

Двери поспешно и с великой осторожностью притворили, по ту сторону началась приглушенная суматоха, а я вынул руки из-за спины и рассматривал браслет.

Удивительно легкий, странный металл, весь из таких мельчайших звеньев, что скорее их угадываю, чем вижу. Растягивается так, что можно бы и на ногу слона, я попробовал надеть на руку, обхватило плотно, словно на меня и делали, и только тут я спохватился, осторожный такой на лестнице, что если он из другого мира, то как бы и я не того, вслед за Хиксаной Дэйт…

…с другой стороны, вещи уцелели, переход из одного мира в другой разрушил только сложные структуры. Я уцелел, видимо, за счет регенерации, хотя, возможно, сработало что-то еще, но сейчас важно то, что я успел вовремя выскочить из гибнущего колдовского мира.

Бобик понюхал браслет достаточно равнодушно, на меня поднял взгляд детских коричневых глаз в недоумении, дескать, что такого в нем интересного?

Я несколько раз вздохнул глубоко, с опаской посмотрел в зеркало. Лицо бледное, волосы дыбом, в глазах страх, даже губы подрагивают, в таком виде надо прятаться в темной комнате под одеялом, иначе репутация будет испорчена безнадежно.

Осваиваясь и напоминая себе, что я здесь и никто с меня моих обязанностей не снимал, я пригладил волосы, еще раз посмотрел в зеркало, достаточно ли напустил на себя выражение государственной значимости.

Стражи выпучили глаза, это уже не те, что заглядывали, зато вышколенные Гиллебердом слуги у стены напротив даже не вздрогнули, только поклонились и застыли в таком положении.

– Вольно, – сказал я. – Вайтхолда ко мне. Быстро!

Вайтхолд вошел привычно осторожно, все время помня, что теперь он – правая рука, по крайней мере, во дворце, за это время похудел еще больше, его прежняя сухощавость переходит в аскетичность, но лицо серьезно, а взор прям.

Остановился с поклоном и ждет не двигаясь, пока Бобик обнюхает и сообщит, что чист. Я все еще собирался с духом, сердце начинает колотиться, как только вспомню, из какого ужаса выскочил, хотя всего лишь шкурку подпалил, ничего серьезного.

– Барон, – сказал я сумрачно, так легче скрывать, что иногда все еще потряхивает.

– Ваша светлость…

– Ваше высочество, – уточнил я. – Теперь можно так, ибо расту, расту. Так что кому-то придется кланяться еще на дюйм ниже. Но для вас я – сэр Ричард, как и для всех друзей. Что-то вы похудели… Не пугайтесь, это я отеческую заботу проявляю таким странным образом. Как вижу, город и даже дворец еще не подожгли, хвалю. Что-то за это время особенное случилось?

Он смотрел исподлобья.

– Нет, но…

– Но что?

– Вы же прибыли, – сказал он несколько настороженно, – теперь начнется… Народ собрать?

– Вы читаете мои мысли, – восхитился я. – Это опасно.

– Только это займет время, – предупредил он.

– Почему? – удивился я. – Они же раньше спали прямо во дворце! Или уже нашли себе теплые постели в других домах?

Он посмотрел с неодобрением:

– Ваша свет… ваше высочество, какие постели? Сейчас уже полдень. Это ландесфюрсты до обеда могут…

– Могут, – согласился я. – Хорошо, что я не какой-нибудь там ландесфюрст или вообще гроссфюрст!

Он посмотрел на меня опасливо.

– А кто вы на этот раз, ваше… то самое? Уж не Господь ли сразу?

– Нет, – ответил я скромно, – и даже не папа римский. Я – гранд королевства Варт Генц! А ландесфюрстов всяких заставим арбайтэн, арбайтэн, нечего им спать… Кстати, пригласите тогда уж и лордов Вигфрида и Аттельстана.

Он вздрогнул.

– Господи, а их зачем?

– Герцоги же, – объяснил я.

Он в недоумении развел руками:

– Ваша свет… тьфу… ваше вели… ой, ваше высоче… о, вроде верно, ваше высочество! Ага, точно попал!.. Но они же сражались и после того, как Гиллеберд был убит!.. Не опасно ли?

Я сказал недовольно:

– Опаснее, когда сидят, как хомяки в норах. Пусть работают, а не заговоры заговаривают.

Он насторожился:

– Есть сведения?

– О заговорах? – уточнил я. – Нет, но если людям нечем заняться, то либо по бабам, либо революцию… Чем-то надо загрузить, раз уж почему-то живы, и по-прежнему это они владеют огромными богатствами, а не мы.

Он кивнул:

– Хорошо. Герцог Вигфрид, кстати, здесь, в Савуази, по каким-то делам.

– А второй?

– Аттельстана, – ответил он, – искать надо в его владениях, а те по всей стране…

– Подумать только, – сказал я враждебно, – богаче короля!

Он посмотрел в недоумении, не понимая, в каком месте смеяться, все-таки у многих лордов земельные угодья больше королевских, да и сами они побогаче, что вполне естественно. Королями становятся не по размеру земель.

– Что-то еще? – спросил он. – А то у меня бумаги на подпись…

– Пока все, – ответил я. – Вели собраться и давай пока бумаги. Посмотрю, какие схемы придумал для разворовывания моей… гм… народной собственности. И отмывания незаконно собранных налогов.

Он посмотрел с недоумением.

– А мы их разве собираем?

– Будем, – пообещал я зловеще.

– Тогда и придумаем, – ответил он. – Схемы.

– Разные, – пообещал он.

– Ничего разворовывать не будем, – твердо сказал я. – Мы ж не президенты какие на два срока! Мы – короли, а какой дурак у себя ворует?

…Народ собрался к вечеру, довольно именитый народ, я из окна видел, как во двор влетел на горячем коне диковатого вида Каспар Волсингейн, с ним двое горцев, тоже в накидках мехом наружу, лохматые и звероватые, но под шкурами видны добротные кольчуги.

Оба соскочили на скаку, ухватили коня виконта под уздцы, а тот спрыгнул легко и пошел к главному входу.

Барон Саммерсет прибыл вместе с виконтом Рульфом, оба сосредоточенные, но оживленные, сразу начали шарить взглядами по окнам. Баннерный рыцарь сэр Геллермин прибыл в одиночку, кстати, надо бы ему хоть виконта дать, а то один из моих приближенных, и все еще безтитульный…

Земля задрожала, когда на полном скаку пронесся в сторону дворца от ворот всадник на огромном тяжелом коне, каждая нога толщиной с дерево, грива настолько густая и длинная, что просто нечто эпическое, хвост не уступает, да что там грива и хвост, ноги от копыт и до колен тоже укрыты густыми волосами.

Он покинул седло солидно, высокий и широкий, весь в металле, только забрало поднято, передал, не глядя, повод коня в чьи-то руки и пошел неспешными широкими шагами.

В кабинете хлопнула дверь, я обернулся, сэр Вайтхолд уже стоит на пороге, очень сдержанный и правильный.

– Ваша ми… – проговорил он и торопливо ударил себя по губам, – что это я говорю? Ваша све… ваше святей… ага, ваше высочество, вот снова не сразу попал!.. Кого из местных тоже?

Я сказал хмуро:

– В Турнедо у нас, как видите, дорогой друг, ситуация с этим хуже некуда. Это в Сен-Мари сразу нашли сторонников… В общем, кроме лордов Вигфрида и Аттельстана, которые могут и не прийти на зов, кликните еще Бальзу и Ортенберга.

На его лице отразилось отвращение.

– Насчет Ортенберга еще понимаю, но Бальзу…

– Он и мне весьма неприятен, – признался я. – Но если уж взвешивать их по полезности, то Бальза куда более ценен. Мы с вами в таком муравейнике, что как нас еще не загрызли!

Он возразил с неудовольствием:

– Но мы же управляем?

Он поправил себя:

– Как-то же все идет?

– Заслуга Гиллеберда, – сказал я. – Надо же, можно половину деталей сломать, что мы и сделали, а машина все еще работает! Вот это прочность.

– Готовился к войне, – сказал он понимающе, – вот и учел. Но что-то вы все чаще этого врага хвалите…

– Похваливая противника, – сказал я мудро, – косвенно хвалишь себя.

Народ, очень даже вельможный народ, собрался сперва внизу в большом зале, а потом сэр Вайтхолд спустился к ним и торжественно сообщил, что его высочество гранд Варт Генца милостиво приглашает их в малый зал на второй этаж, где король Гиллеберд обычно проводил совещания.

Заинтригованные, они поспешили наверх по широкой лестнице, я видел, как торопливо переговариваются, выспрашивают у Вайтхолда, однако тот с верблюжьим выражением вечного покоя смотрит на них сверху вниз, только на Клемента Фитцджеральда с его ростом не удается, как жаль, но тот ошарашен не меньше других.

Я торопливо вернулся в мой кабинет, он сразу за дверью, но туда пускаю лишь самых избранных и не такой толпой. Слышал, как они входят, и хотя в комнате широкий стол на двенадцать персон и кресла с обеих сторон, однако никто не садится.

Бальза на своем месте хорош, когда я вышел из кабинета и пошел по короткому коридорчику к малому залу, церемониймейстер громко и вдохновенно прокричал:

– Его высочество Ричард!

Еще громче и торжественнее пропели трубы, это на всех этажах сейчас знают, что сэр Ричард куда-то пошел, надо прятаться. Или, наоборот, постараться попасться навстречу и поклониться особенным образом, вдруг заметит.

Я вошел быстро и решительно, в зале под обеими стенами стоят мои и не мои вельможи, впрочем, все мои, даже если еще об этом и не знают.

Они разом поклонились и застыли в этом положении.

– Лорды, – сказал я.

У трона я остановился, медленно повернулся к ним лицом. Они начали распрямлять спины, на лицах готовность слушать меня, какую бы чушь ни понесло мое уже высочество, и я, окинув всех тяжелым державным взглядом, медленно опустился в кресло.

Рядом с моими лордами стоят, почти соприкасаясь рукавами, но не смешиваясь, лорд Вигфрид, Бальза и Ортенберг. На их лицах тщательно скрываемое недоумение, благородные люди не выказывают такие примитивные чувства так уж открыто.

Я сказал властно:

– Надо бы послушать сперва всех вас, что тут и как без меня, но, вижу, особенных изменений не произошло, что кого-то радует, а меня… не очень. Но тогда сообщу некоторые новости я.

На их лицах все то же выражение настороженного внимания, только лорд Вигфрид бросил осторожные взгляды по сторонам, как бы еще раз стараясь понять, почему он здесь.

– Могущественные лорды Варт Генца, – сказал я, – снова пытались уговорить меня принять королевскую корону!.. Я отказался еще раз, однако сердце мое неспокойно, ибо у них вот-вот снова вспыхнет гражданская война. Вон лорд Вигфрид злорадно улыбается, я его понимаю, но все-таки давайте зароем топоры войны!.. Им надо помочь, а не вредить. Мы же христиане?..

Сэр Клемент прогудел осторожно:

– Ваша свет… тьфу, ваше высочество… не на вас, это я вообще, но чем помочь можем мы?

Вигфрид пробормотал:

– Да и зачем?

– Титул гранда, – сказал я, – и все атрибуты этого звания мне вручили после того, как я согласился принять верховную власть в Варт Генце. Нет-нет, не королевскую! Я согласился управлять Варт Генцем в течение года. Правда, я выговорил практически абсолютную власть, так как для предотвращения гражданской войны и вывода страны из экономического кризиса меры должны быть быстрыми, жесткими и решительными. Здесь потерять день – потерять все. Потому я имею право действовать, не собирая советы мудрецов. Правда, через год я отчитаюсь…

Я видел на их лицах тревогу и сочувствие, Клемент проговорил тем же тяжелым низким голосом:

– Но если что не так… Хотя вы все сделаете правильно! Вас не упрекнут…

– Надеюсь, – ответил я так, чтобы все слышали и скрытую тревогу, неуверенность и колебание. – Но справляться я намерен с вашей помощью.

Они смотрели с тем же сочувствием, и только на лице Бальзы проступило новое выражение.

Клемент шевельнулся, но раньше него преданно сказал барон Саммерсет ясным голосом верного вассала:

– Все, что понадобится! Только прикажите!

– На ваши плечи ляжет, – сказал я, – прием новобранцев из Варт Генца. Срочно стройте военные тренировочные лагеря, обучайте обращаться с оружием. Сэр Клемент!

Клемент, выпятив грудь, сделал громыхающий шаг вперед.

– Ваше высочество?

– На ваши плечи, – сказал я, – ляжет снабжение их доспехами, конями. И обучение, конечно.

– Слушаюсь, – прогрохотал он.

Некоторое время я продолжал раздавать указания, распределял обязанности, наконец увидел, как шевельнулся застывший было столбом лорд Вигфрид.

– Ваше высочество, – спросил он учтиво, – можно вопрос?

– Для того и собрались, – ответил я. – Все неясности утрясем прямо сейчас!

– Ваше высочество, – повторил он, и я чувствовал, как он произносит эти слова, прислушиваясь к их звучанию, сложил оружие он к ногам курфюрста, а тут уже гранд, а мои соратники приняли это как должное, никаких криков восторга. – Ваше высочество… а зачем нам их обучать?

– Ученье – свет, – сказал я.

– Но… чтобы снова напали?

Ортенберг сказал негромко в поддержку лорда:

– Вы ведь там только на год?

– Все верно, – согласился я. – Через год я уйду. Но та земля останется к нам дружественной! Разве за год мы не сумеем это сделать?.. Посмотрите на Бальзу!.. Он уже не сомневается и уже прикидывает, как связать наши королевства неразрывными узами!

Все обратили взоры на эту гору жира, Бальза торопливо поклонился и вскричал тонким пронзительным голосом:

– Ваше величест… ой, простите, ваше высочество!.. Конечно же, я сегодня же начну договариваться, какие рудники мы у них начнем разрабатывать в уплату за обучение и новобранцев!.. И еще, раз уж вы там гранд, то по той части реки, что проходит через их земли, можно будет пустить наши корабли с товарами и лесом без всяких пошлин и сборов…

Я кивнул, вскинул руку, прерывая:

– Хорошо, хорошо, даже отлично! Так все и сделаем. И кое-что еще, но эти мелочи обговорим потом. Главное же сейчас…

Лорд Вигфрид кашлянул, все обратили на него взоры, а он спросил очень вежливо:

– Ваше высочество, но если война кончилась, зачем готовить новую армию? Потери вартгенцев были не столь уж велики. Пополнять можно обычным порядком, добирая людей в уже существующие отряды…

Все обратили взгляды ко мне, у всех в глазах тот же вопрос. Я сказал с чувством:

– Вы добрый христианин, лорд! И вы не хотите войны, как и все мы. Обещаю вам, войны между Варт Генцем и Турнедо больше не будет! Но если бы все остальные люди и народы последовали нашей миролюбивой политике… Однако на островах в океане разрастается Великое Зло, что время от времени запускает щупальца в наш мир и пытается отравить его своими отвратительными миазмами. Я получил от папы римского благословение на святой крестовый поход во имя Христа за веру, за церковь, за свободу, за недемократические ценности всех людей на свете!

Ричард и Великие Маги

Гай Юлий Орловский

Ричард Длинные Руки #52

Рыцарская конница в лязге доспехов и грохоте копыт вломилась в изящный мир века Просвещения с его свободами, упадком морали и развитием искусств. Суровые нравы героев Севера сшиблись со сладкой распущенностью и доступностью женщин Юга, а вера в непогрешимость Церкви больно ударилась о заманчивую возможность рушить любые устои.

Устоит ли благородное рыцарство в сладком мире колдовства и магии? И на чьей стороне окажется непредсказуемый сэр Ричард?

Гай Юлий Орловский

Ричард Длинные Руки. Ричард и Великие Маги

© Орловский Г. Ю., 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2018

Серия основана в 2004 году

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Часть первая

Над головами безмятежно-серебристое синее небо, безоблачное и высокое. Легкий ветерок слегка шевелит белые плюмажи на стальных шлемах, конские гривы отливают вороненым металлом, мир нежится в теплых лучах солнца, птички поют, все блаженствует, только люди столпились вокруг меня с лицами, полными тревоги.

Даже Альбрехт застыл, строгий и торопливо просчитывающий последствия резких перемен, лишь Макс смотрит в нетерпении и в полнейшей уверенности, что вождь с неожиданностями справится, а он под его знаменем уже мысленно высаживает десант в королевствах. Местные народы следует покорить, а уцелевших – осчастливить верой Христа.

Десяток военачальников поднялись в седла, молча ждут, легче поймать ветер в горсть, чем предугадать мои имперские решения.

– Ваше величество?

Сухой и твердый, как старый дуб, выстоявший сотни лет под жаркими и ледяными ветрами, с чисто выбритым лицом и воинственно приподнятыми кончиками усов, он держит коня в поводу ровно, голос нейтрален, но в суровом взгляде ожидание ясного и четкого ответа.

Я помедлил, стараясь побыстрее переосмыслить резко изменившуюся ситуацию. Зайчик подо мной переступил с копыта на копыто, вздохнул и с укором взглянул на несерьезного Бобика, что упал на спину и машет в воздухе лапами.

– Операцию, – не произнес, а проговорил я державным голосом, – по принуждению Великих Магов к миру продолжаем в полном объеме. В духе либеральных ценностей военного времени.

Норберт кивком головы указал в сторону рабочих, продолжающих вытаскивать камни из завала.

– То, что двое из людей императора ринулись в туннель, не значит, что вот сейчас там о нас все узнают и полезут!.. Сперва во глубине местных руд взволнуются, будет долгое карканье и перекаркивание, а потом сядут осмысливать новую и весьма невероятную ситуацию. Осмыслят и расколются на поверивших и утверждающих, что рабочим почудилось. Рабочие – люди подлого звания, как им верить? Правую руку от левой не отличают! В общем, начнутся споры, а умные умничают долго, надо же себя показать? Чтобы не, а то как всегда и у всех. Не лесорубы в таверне, а советники императора! Хорошо понимают, ставки никогда еще не были такими высокими. Потому решать будут долго.

Он уточнил:

Я коротко пожал плечами:

– Подумаешь, крохотная утечка информации! Планы не меняем, но все же слегка корректируем.

Он осведомился деловым тоном:

– В какую сторону?

– Император Герман, – напомнил я, – в конце концов поднимется наверх, уже зная, что здесь не совсем то, к чему готовился. Но мы тоже знаем, что он знает, а знание как бы сила даже там, где не слыхали о Френсисе Бэконе.

– Император тоже знает, – ответил он, – что мы знаем. Кстати, моих отрядов хватит, чтобы удержать их в подземельях до вашего возвращения! Сколько бы их там ни полезло.

– Операцию по принуждению империи к демократии, – сказал я веско, – завершим раньше, чем. Мы не будем здесь сидеть и ждать, как вороны какие-то. Это унизительно для нашего высокого достоинства варваров Севера. Император воздымется… нет, выползет из пещер в совсем иной мир. И никаких магов за его спиной! Кроме совсем уж мелочи, которыми можно пренебречь.

Он смолчал, но заговорил приятным мягким голосом герцог Гуммельсберг, самый нарядный в моей армии:

– А пренебрежем? Ваше величество?

– Примем меры, – ответил я уклончиво. – Оставьте охрану. Те, убежавшие от нас, не так уж сразу доберутся до самых дальних и глубоких подземелий. Там еще не один заслон на пути!.. Но и потом, услыхав невероятные новости, император все равно не двинется сразу в столицу. Он и его окружение понимают, что она захвачена неизвестными пришельцами, а столкновения с опасным, непонятно откуда явившимся врагом им не по зубам.

– Подождут вас?

– Увидим, – отрезал я. – Десант загрузили?.. Тогда вперед и с песней! Весь мир насилья мы разрушим. Времени у нас много, но мало. Мы все предусмотрели, кроме неважных мелочей.

Норберт молча слушал нас с Альбрехтом, в его взгляде я прочел, что спотыкаются как раз на мелочах, но не сказал ни слова, я не только знаю, но и спотыкался не раз, нечего тыкать палкой в больные места.

Больше ничего не спрашивая, он взмахом руки послал небольшой отряд легкой конницы в сторону скрытого убежища императора. Как только исчезли за горами извлеченного из туннеля камня, он развернул коня и понесся в сторону исполинского купола Маркуса, под солнечными лучами еще более яркого, уже не злобно-багрового, а почти пурпурного.

Остальные военачальники, все еще встревоженные и взволнованные, тихо переговариваясь, послали коней за всеведущим начальником разведки в сторону распахнутого зева трюма Багровой Звезды Зла.

Чудовищно огромный купол цвета созревшей вишни, похожий на раскаленный слиток металла, пугающе упирается вершиной в синее небо, а блистающая доспехами, щитами и наконечниками длинных копий конница нескончаемыми рядами продолжает вливаться под его край и пропадает из виду во все еще пугающих внутренностях.

То ли мое сердце стучит слишком уж громко и взволнованно, то ли в самом деле в грозном топоте копыт смутно звучит величественная музыка великого похода, но осознание, что мир вот с этого шага будет иным, наполняет душу трепетом и понятными опасениями.

И отвечаю за это я, что воодушевляет, так как все еще молод и распираем энтузиазмом. Но и страшно. Хоть и молод, но уже не дурак, да и старые книги читал, а они еще те страшилки и предупреждалки.

– Ваше величество…

– Карл, – произнес я с упреком, – ну что и вы меня величествуете?.. Да еще наедине?

В голове послышался смешок:

– Магов всегда подозревают, потому почаще подчеркиваю свою верность. Вы спасли мою шкуру, потому я всегда ваш, сэр Ричард.

Он чуть выдвинулся из незримости и встал рядом. Некоторое время мы

Страница 2 из 18

смотрели, как блещущая металлом конница поднимается по широкому багровому трапу к черному зеву Багровой Звезды Зла, Бобик понесся было за ними, но остановился и в нетерпении оглядывался на меня.

– Я побуду здесь, – сказал Карл-Антон. – Как бы далеко вы ни забрались, я прибуду к вам, если здесь что-то случится… раньше, чем вы ожидаете.

– Спасибо, – сказал я с чувством. – Я сам хотел вас попросить.

Он сказал с усмешкой:

– Что просить – приказывайте.

– Не хочу приказывать друзьям, – ответил я. – Да и просьбу вы скорее выполните, чем приказ, не так ли?

– Все-то вы понимаете, сэр Ричард, удивительный человек…

Бобик снова оглянулся и, получив мысленное разрешение, метнулся вслед за конными отрядами. Арбогастр пошел величественно и гордо, помахивая роскошной гривой, а я вперил взор в эту Багровую Звезду Смерти, как ее называют. Сам все еще не понимаю, порождение это непредсказуемого космоса или же создание древних мастеров, чье умение ушло так далеко даже от моих причудливых представлений, что уже и не магия, а нечто более странное и могущественное, чем магия.

Эта Багровая Звезда все еще подстраивается под меня, но слишком уж наши эпохи далеки одна от другой. Хорошо хоть, что перестала проглатывать моих людей, ощутила неудовольствие более разумного симбионта, но остальное ей дается с огромным трудом. А я чувствую себя как человек, который старается пошевелить ушами, иногда даже удается, хотя чаще ни в какую. Говорят же, в наших телах двести мышц от обезьян, что вроде бы не давали упасть с дерева даже во сне, так я вот ее потомок, который пытается нащупать в себе эти никогда не работавшие в нем мышцы.

Правда, кое-что получилось еще с первой-второй попытки. За несколько дней, пока я там лазил, в трюмах втянулись обратно в стены сталагмиты и сталактиты, пол теперь идеально ровный, а по стенам уже не стекают широкие потоки вязкой и липкой слизи. Отвращение ко всем этим непотребствам я выразил достаточно ярко и сильно, Маркус уловил и, к огромному моему облегчению, убрал эти мерзости, хотя филигонам они то ли казались изысканно красивыми, то ли были полезными.

Арбогастра и Бобика я оставил на нижнем этаже, там сейчас почти половина моей армии, пять тысяч человек, сам поспешил наверх. Тамплиер и Сигизмунд с первых дней усердно чистили пещеры от чудовищ, хотя кто знает, что за твари, а вдруг ремонтные механизмы?.. Впрочем, ладно, все потом, потом, как всегда, когда спешим.

Ступенек нет, однако поверхность Маркус сделал настолько шероховатой, что подошвы не скользят даже при очень сильном наклоне, но все равно нужно научить делать эти самые привычные нам ступеньки.

За спиной позвякивает металл, это помимо Хрурта и Умальда, моих вечных телохранителей со времен моего баронства, по распоряжению Норберта за мной неотлучно следуют двое лучших его разведчиков, хороших как воины, а еще самых быстрых гонцов.

Один сказал просительно:

– Ваше величество!.. Ну позвольте мне впереди? Мало ли там что…

– Хочешь, – ответил я, – чтобы тебя называли императором?.. Послужи еще…

После первого нашего вторжения в Маркус подниматься выше стало легче, хотя все еще нет привычной разбивки на этажи. Некоторые области вообще недоступны, туда ни дверей, ни нор, сплошная масса камня или металла. То ли отживший свое рудимент, то ли там непонятные мне механизмы, что работают на слишком далеких от понимания принципах.

Оба стража перевели дыхание, когда я подошел к пещере, которую еще в прошлый раз облюбовал под кабинет. Здесь за это время стало шире и больше похоже на комнату. Даже на стенах что-то вроде выступающих из псевдокаменной или металлической поверхности щитов, рыцарских панцирей и скрещенных копий, это Маркус смутно улавливает образы из моей памяти.

Я на ходу потрогал такой полуутопленный в камень щит, пальцы ожгло холодом, словно внутри стены абсолютный нуль, но воздух в помещении именно тот, который нужен теплокровному человеку, пусть он и драчливый петух с плоскими ногтями и даже местами мыслящий тростник.

Возможно, смутно улавливая то, что мне нравится, Маркус научится четче представлять образы, и когда-то эти щиты можно будет отделить от стены, хотя что вон там за жуткий ковер с шевелящимся длинным ворсом на глазах проступает с противоположной стены, не представляю, такого никогда не видел.

Посреди кабинета большой стол, изготовили не то в Штайнфурте, не то в Вассу, городах-близнецах по обе стороны скардера, два десятка роскошных кресел, принесенных из брошенных вельможами дворцов и поместий, в углу несколько бочек с вином, без этого мои бравые воины не мыслили отправляться за океан сражаться с нынешним Злом.

Понятие дверей Маркусу незнакомо, он вроде муравейника с множеством пещер и запутанных ходов, потому Хрурт и Умальд остановились по ту сторону неровного входа в мою пещеру.

Я сказал коротко:

– Отдыхайте. За время полета ничего не случится… Маркус, закрой наружный вход… Теперь поднимись выше… еще выше…

На всякий случай даже глаза закрыл, чтобы лучше сосредоточиться и представлять, что мы с Маркусом делаем как единое существо. Даже не пытаюсь представить, как он без всякого ускорения может перемещаться в пространстве, а если на огромной скорости останавливается мгновенно, то нас не только не бросает в стену, а вообще не замечаем изменений.

– А теперь прем в той же манере… в сторону востока… Не слишком быстро, а то мои картографы не успевают…

Досадливо подумал, что последнее брякнул зря, а то еще начнет раздумывать, что такое картографы, и почему не успевают, и что надо сделать, а мыслит не мозгом, как подозреваю, а парой ганглий, как у муравья, потому так остро и нуждается в более развитом симбионте.

– Просто двигаемся, – сказал я уверенным голосом, – там скажу, когда остановиться.

Некоторое время усиленно мыслил и прорабатывал варианты наших действий в империи Клонзейд, но долго чувствовать себя Наполеоном не удалось, из туннеля, который предпочитаю называть коридором, донесся приближающийся стук сапог с металлическими набойками.

Под широкой аркой прошли блещущие доспехами Альбрехт, Норберт и Палант, двое матерых волков и ясноглазый волчонок, хотя Палант держался рядом со мной в последних войнах, но все равно розовощекий и не растерявший способности мило и по-девичьи краснеть.

У Норберта на плечах короткий изящный плащ такого странного цвета, который я назвал бы маскирующим, в самом деле стальные доспехи скромно укрыты, в то время как у Альбрехта сияют ярко и победно, начиная от шлема, который красиво держит на сгибе левой руки, и заканчивая сапогами, где кожи не видно под наползающими одна на другую стальными пластинками, каждая еще и украшена затейливым рисунком.

Его серые глаза, за которыми всегда ощущаю могучий и цепкий разум, вперили в меня острый взгляд.

– Что за тоска на вашем челе, сэр Ричард?.. Там ваши люди кричат, что мчимся над миром так, что не угонится самая быстрая птица!

Я указал на большой стол, где столешницу во всю длину занимает наспех нарисованная карта.

– Полюбуйтесь, это составлено по наблюдениям нашей разведки. С багеров. Впечатляет?

Они обошли стол, рассматривая

Страница 3 из 18

карту со всех сторон, наконец Норберт проговорил привычно сухим голосом без всяких эмоций:

– Да, размеры, как вы говорите, весьма.

– Весьма зело, – подтвердил Альбрехт. – Это только империя Германа Третьего, не так ли?

– Восемнадцать королевств, – сказал Норберт, но в голосе прозвучало сомнение. – Сужу по маршрутам багеров. Представлены должны быть все. Или не все? Что-то слишком много пустых мест.

Палант взглянул на него быстро, но смолчал, Альбрехт обронил:

– Границы здесь не отмечены.

– Примерные знаем, – сказал Норберт.

– Предполагаем, – уточнил я.

– Только в границах империи, – ответил за меня Норберт, как начальник разведки, он выяснил это раньше всех. – Что дальше… только Господь знает. Сэр Ричард?

Я кивнул.

– Вот-вот. Прем в неизвестность, в которой весьма уютно, что опять же не факт, расположилась империя Клонзейда, именуемая империей Извечного Света. Она втрое больше империи Германа Третьего! Считается самой крупной и могущественной. Но самое главное… там конклав Верховных Магов.

Палант, почтительно помалкивающий, сказал живо:

– Сэр Ричард, но разве Верховные Маги не каждый по себе?

– Каждый, – подтвердил я. – Но в империи Клонзейда сумели ужиться четыре Великих Мага! У них не союз, а, как говорят источники, нечто большее. Они как бы один человек в четырех телах, потому это нечто невероятно могущественное.

Альбрехт сказал мрачно:

– Источники достоверные?

– Не такие, – ответил я, – как ваши разведчики, у тех все проверяемо, а подлинность слухов можно только оценивать с той или иной вероятностью риска.

Они переглянулись с Норбертом, Альбрехт пробормотал:

– Тогда спешка понятна. Торопимся, пока не вылезли? Особенно если выберутся из пещер эти четверо, что один. А что тревожит больше, чем обычно?

– Откусили слишком большой кусок, – проговорил я с тоской. – Когда же научусь сперва думать, а потом…

Они переглянулись, Норберт и Палант начали всматриваться в карту, но, как вижу по их смущенным лицам, больше для того, чтобы не отвечать.

Альбрехт сказал с холодной бодростью:

– Подумав, пришлось бы делать то же самое.

– Мы же прибыли с Севера только в империю Германа Третьего, – сказал я зло. – Только к нему… Чтобы щелкнуть по надменно задранному носу и предупредить, чтобы к нам не лез. Но здесь власть не столько у королей, сколько у магов. Ладно, магов сломим…

– А королей еще легче, – сказал он. – В чем тоска?

Палант устрашенно переспросил звонким юношеским голосом:

– Восемь империй?.. Не королевств?

Норберт напомнил будничным тоном:

– В империи Германа Третьего восемнадцать королевств. В других и того больше… Однако у сэра Ричарда под седлом Багровая Звезда Смерти! А повод он зажал в недрогнувшей длани. И сам уже сопит, как бык перед броском на красную тряпку.

– И все-таки мы обнаглели, – сказал я трезво. – Дурь от победы над филигонами ударила в головы. А останавливаться теперь нельзя, вот что страшно и очень серьезно. Мы сами в ловушке.

Их лица становились все серьезнее, доходит медленно, однако доходит. Даже Альбрехт помрачнел, а плечи впечатлительного Паланта сгорбились, словно уже приняли часть этой незримой тяжести.

Норберт пробормотал:

– И что… впереди бесконечная война?.. У вас же Маркус, сэр Ричард!

– Маркус, – ответил я, чувствуя холодную тяжесть в груди, – слишком большой молот. Ладно, давайте разработаем план. Вообще-то раньше нужно было, но сложностей пока не вижу, что погано. Только бей со всей дури по торчащим гвоздям… Сэр Норберт?

Он сказал с некоторой озабоченностью:

– Голова кругом от масштабов, но меня другое беспокоит. Как видите по карте, Клонзейд, как и другие империи, для нас закрыт. В смысле, не удалось отыскать багеры, что ходили бы за пределы Жемчужной империи Германа Третьего.

– Багеры, – сказал я сквозь зубы, – проклятые багеры… Уверен, их поставили в старину обслуживать какие-то местные рудники и склады. А после катастроф спасшийся народ селился там, где видели эти транспортники и где они зависают в воздухе. Образовывались селения, города и потом разрастались в королевства. Все вдоль маршрутов багеров. История везде одинакова! Селятся у рек и дорог.

– Ничего не понял, но когда с вами иначе? В других империях свои багеры? Которые не пересекаются и даже не состыкуются с багерами империи Германа?

– То ли багеры, – ответил я с неохотой, неприятно признаваться в незнании перед подчиненными, – то ли вообще что-то непонятное. Помните паровоз, что мы мастерили на Севере?.. Он таскал целую платформу с народом!.. Даже коней перевозили. А в Клонзейде должно быть нечто подобное, только покруче… Хотя вряд ли что-то слишком иное… Унификация и единые стандарты рулят… Во всяком случае, в Клонзейде на поверхности были свои рудники, свои склады и свои заводы, но все, понятно, давно стерто с лица земли, кроме подземных шахт. Но багеры там свои местные, глупо возить сырье за тысячи миль!..

– Королевства разные, а багеры везде одинаковые?

– Уверен, – сказал я. – Когда-то было одно королевство Древних. Большое. На континент или планету… потом скажу, что это такое. Багеры были одинаковыми, такими и остались, а королевства на руинах навозникали разные… Потому и боюсь, что если попытаемся ухватить слишком большой кусок, можем подавиться. Или надорваться.

Альбрехт выпрямился, а за ним и подражающий ему Палант.

– Сэр Ричард, – сказал Альбрехт с оскорбительной вежливостью, – а не поздно лить слезки?..

– Вы правы, – ответил я с сердцем, – дорогой герцог! Потому сэр Норберт сразу выделит людей, что и в Клонзейде прокатятся на всех багерах, если они там есть! Нужно нанести на карту маршруты, города, селения и все, что может затронуть наши интересы. А вы отвечаете за сведение всех данных в единый датацентр, чтобы скрупулезно нанести на карту империю Клонзейда!

– Может, – предложил он, – как-то пошарить в спальне императора?

Я огрызнулся:

– Думаете, я отягощен деликатностью? Такая дурь правителям не свойственна. Просто на случай, если не отыщем императорскую, я у него все перины переверну!

– Сэр Ричард, мы в Клонзейд наскоком или как?

Я ответил уклончиво:

– Посмотрим. Это зависит?

Он засиял, не без оснований предполагая, что получится скорее всего или как, а Норберт сказал суховато:

– На Севере было проще.

– И мы были проще, – согласился я. – И невиннее.

Самый просторный зал, где можно поместить всю армию, у внешней стены Маркуса, там устрашенно увидели, что ужасающе медленно плывем над землями Жемчужной империи. Хотя, конечно, на самом деле ни один конь не угонится, но с этой высоты выглядит так, словно ползем неспешнее сонной улитки.

Норберт и здесь расставил своих у окон, фиксируют любые изменения рельефа. Лучшие его рисовальщики, которых выявил загодя, поспешно наносят на карты озера, леса и речушки, над которыми не прошли

Страница 4 из 18

маршруты багеров.

– Жаль, – сказал он с некоторым неудовольствием, – отсюда не видны границы между королевствами. Думаю, Монтегю мы прошли?

– Не знаю, – ответил я честно. – Даже не представляю, каким увидим Клонзейд.

– А точно туда прем?

– Направление знаю, – ответил я. – Из достоверных источников.

Он кивнул с самым невозмутимым видом, наверняка даже знает, от какой из фрейлин я успел почерпнуть достоверные, на то он и начальник общей разведки, как внешней, так и внутренней.

Альбрехт поинтересовался подчеркнуто бесстрастно:

– Каких-то разделяющих примет нет? Саму империю узнаете?

– Только стольный град, – ответил я с высокомерием правителя мира. – Как-то изволил взглянуть из окон императорского дворца Скагеррака Сорок Восьмого… Не впечатлило. Так себе. Но весьма. Хотя и не зело. А так вообще-то как бы, однако не так уж. А могло бы.

Альбрехт покрутил головой: когда же я успел, недостойно императора самому шпионить, зато Норберт кивнул с самым довольным видом.

– Все равно, – произнес он суховато, – нужно все быстро. В первые же часы. Сэр Ричард…

– Да знаю, – сказал я с досадой. – Главное, маги. Верховные!.. Думаю, если бы схватиться с ними всерьез, мы бы выиграли. Но после нашей неизбежной победы что делать на огромном континенте, где настанет неслыханная по масштабам разруха? И где не меньше двух третей населения вымрет в первые же месяцы?

Они переглянулись, Норберт спросил скупо:

– С чего вдруг?

– Думаю, в Клонзейде народ не работает, дорогой друг, как и в Жемчужной империи Германа. Почти не работает. Даже крестьяне. А если ни засух, ни наводнений, ни даже саранчи?.. Великие Маги позаботились. Правда, сам не очень-то в такое верю, но если наш мудрый вождь, что ведет нас от победы к победе, а потом вообще непонятно куда…

– Я тоже в доброту магов не верю, – вставил застенчиво Палант. – Маги – зло, правда?

Альбрехт уточнил:

– Полагаю, маги так делают не по доброте, а по какому-то хитрому расчету. Но насчет всеобщей разрухи не верю. Всегда найдутся сильные, что сами будут собирать урожай, молоть и печь хлеб…

– А придут жадные и голодные соседи, – ответил я, – хлеб отберут, хозяина убьют, а жену изнасилуют и тоже убьют… Потом будут драться с такими же бандами.

Альбрехт посмотрел исподлобья:

– Сэр Ричард… Часто гадаю, из какого ада вынырнули, если и такое знакомо? А ведь знакомо, по лицу вижу… Значит, магов убивать нельзя?

– Нельзя, – отрезал я так твердо, что только он и ощутил в моем голосе «пока нельзя», – без магов здесь рухнет все!.. Но все-таки нужно, иначе как разбудить застывший мир?

– Может, – сказал Палант нерешительно, – пусть спит? Счастливый сон…

Я вздохнул:

– Господь рассердится. А вдруг пошлет ледниковый период? Или тряхнет кометой континенты? Какие маги справятся с ядреной зимой лет на сто?..

Он спросил наивно:

– А вы, сэр Ричард?

Я заворчал, усматривая насмешку, но увидел устремленные на меня с великой надеждой чистые глаза с пламенной верой в мои возможности, поперхнулся, а моя шкура съежилась, как шагреневая.

– В общем, – выдавил я, – и в Клонзейде сцепите зубы и действуйте прямо и честно в духе демократии без всякого милосердия и гуманизма. О гуманизме вспомним, когда от врага останутся… клочки по закоулочкам. Для музеев и бросания знамен к подножию.

– Значит… магов под нож?

– Да, – ответил я, – но гуманно.

Внизу слишком плотные поля облаков, Маркус по моей команде снизился, иллюминаторы сразу начало заволакивать белым. Воины в испуге отпрыгивают, крестятся, кто-то шепчет молитвы. Все понимают, прем через облака, а на облаках, как известно, рай и особые кущи для праведников.

Я, как вождь и отец народа, в эти минуты стараюсь выглядеть как никогда невозмутимым и величавым. Огромные красные кресты на моей груди и спине подчеркивают, что я крестоносец, несу Слово Божье, и пусть только кто попробует заткнуть уши, потеряет их вместе с дурной головой.

В белом начали появляться разрывы, и снова разведчики бросались к окнам с листками бумаги в руках, а за их плечами появились головы устрашенных, но любопытствующих.

– Ничего не упускайте, – велел я. – Если что срочное, я у себя.

Единственный, кто понял и чуть улыбнулся, это Альбрехт. Так хозяин просторного особняка говорит гостям и домочадцам, что он не намерен шляться по всему зданию, а будет в своем кабинете. А это значит, что я не только освоил Маркус, но и выбрал в нем уже любимое местечко. Ну, пусть не любимое, но хотя бы не самое отвратительное.

Конечно, на самом деле все не так, и с этой Багровой Звездой Зла я все еще на цыпочках, говорю осторожно и с оглядкой. Как можно уничтожить верхний слой земной коры, понял, достаточно повелеть, но еще не понимаю, как наносить точечные удары. Боюсь, такой возможности вообще нет, что резко ослабляет мою мощь.

Придется надувать щеки и делать вид, что у кого танк, у того пистолет точно найдется. Но когда-то наступит страшный момент, когда потребуется именно пистолет.

Извилистый туннель, что с каждым днем все больше превращается в упорядоченный коридор с прямыми стенами и ровным полом, а точнее, в галерею-балкон, с которой уже видно общий зал внизу. Я невольно замедлил шаг, подойдя к пещере, которую я облюбовал под кабинет и вообще под апартаменты.

Маркус продолжает менять этот свой уголок как бы по моему смутному желанию, хотя получается пока что не совсем то, что хочу и представляю.

Сейчас в пещерку ведет дверной проем в виде исполинской замочной скважины, слон с паланкином пройдет. На той стороне этой странно оформленной арки оранжевый пол из крупных плит, а когда я прошел туда и оглянулся, обеспокоенный странным отсветом, с некоторой дрожью увидел зловещую синеву стен этого как бы моего кабинета.

Кроме того, что радостно-оранжевый пол резко дисгармонирует с недобрым цветом стен, все это украшено еще и неким странным орнаментом, похожим на паутину, где запутались какие-то существа словно из фильма о тысяче и одной ночи. Видимо, детские впечатления самые яркие и запоминающиеся, Маркус их уловил и воссоздал такими, какими увидел.

Тяжело и подчеркнуто уверенно ступая, я прошел к столу, там ничего не меняется, слава богу, а вот плитки пола стали багровыми, какими они, наверное, смотрятся из моего подсознания.

Я рухнул в кресло и, опустив локти на столешницу, стиснул голову ладонями. Похоже, мы допустили огромный промах, вторгшись в более просвещенный век. Как если бы рыцари времен короля Артура вломились в век Возрождения, где мораль, понятно, ниже некуда, зато все остальное, начиная от сельского хозяйства и до науки, уже на три ступеньки выше.

И наша гордыня, что мы выше и лучше, очень быстро развеется.

Со стороны сказочной замочной скважины послышались голоса. Альбрехт, Норберт и Волсингейн вошли по одному, стараясь держаться строго посредине, но все трое выглядят достаточно бледно.

– Сэр Ричард, вы бы не баловались с этим… ну, изменением в Багровой Звезде. А то чуть заикой не стал!.. А сэра Каспара всего трясет.

Волсингейн возразил с неудовольствием:

– Чего вдруг трясет? Просто чуточку непривычно. А так кабинет как кабинет… ну, если учитывать, что это

Страница 5 из 18

кабинет сэра Ричарда. Он сам вроде этой Багровой Звезды Зла. Если в профиль. А в анфас так вообще…

Альбрехт подошел, всмотрелся в карту.

– А-а, уже другая карта? И что на ней за точки, как будто мухи испражнялись?

– Сэр Альбрехт, – сказал я с укором, – у вас такая красивая шляпа, а говорите как простой дворянин.

– Портной императора Германа сшил, – сообщил он с удовольствием. – А вы чего с таким почтением? Эти точки…

– Да, они самые, вы угадали.

– Ух как здорово!.. Хорошо быть таким. А что именно я угадал?

Я пояснил с удовольствием:

– Башни Великих Магов. Ни одна не скрылась!.. Ну, как рассчитываю.

– Ого! – воскликнул он с изумлением. – Многовато, хотя как-то слишком неравномерно.

– Богатство, – сообщил я мудро, – в мире распределено не совсем справедливо с точки зрения бедных людей и христианских рыцарей. Эти Башни только в богатых королевствах.

– А вон в тех просторах, где ни одной?

– Там беднота, – ответил я. – Или на все королевства Магов не хватило. Умных вообще-то на свете мало.

Альбрехт все еще с сомнением всматривался в карту.

– Как сумели нанести все Башни Магов, а очертания королевств нет? Даже города не обозначены?

– Да так, – пояснил я. – Очень исполнительные, знаете ли, работники. Я велел нанести на карту все башни, вот их и нанесли. Зато быстро.

Он зябко повел плечами:

– Боюсь и представить, что у вас за работники. Я думал, мы их всех в аду перебили.

– Герцог, – сказал я с укором. – Я с исчадиями ада не общаюсь, хоть и политик! Нет особой надобности, знаете ли… Хотя, конечно, кое-какие концы оставил. Глупо было бы все обрубить, не так ли?.. А пока надо справляться своими скромными ресурсами. Или чужими, не важно. Но делать так, чтобы не портить репутацию. У нас, правителей, должны быть тайные службы!

Он кивком головы указал на беседующего тихонько с Волсингейном Норберта:

– Он явная служба, – пояснил я. – Честная и открытая!.. Хотя, конечно, не без отдела по секретным операциям.

Он ехидно улыбнулся:

– А совместные операции двух служб не планируете?

Сэр Норберт вздрогнул и посмотрел на него строго, а я сказал поспешно:

– У любого правителя должно быть не меньше двух тайных служб, чтобы перепроверять информацию, а то такого надоносите, что всех вас перевешать надобно было еще при рождении!

Норберт перевел дыхание и уже с обычным непроницаемым видом провел твердым, как панцирь жука-оленя, ногтем по карте.

– Вот тут одиночные башни, – произнес он ровно, – а здесь целый кластер… Но, насколько могу предположить, туда тянется горный хребет, а городов там нет.

Альбрехт ответил хладнокровно:

– В Клонзейде все лишние! Потому и оставлены на погибель. Как и везде. Так что жгите, сэр Ричард!

– Да это я так, – сказал я, – отрыжка гуманизма. Нам всем зачем-то нужно оправдание. Как думаете, зачем?

Норберт промолчал, вопрос риторический, зато Альбрехт объяснил с удовольствием:

– Все мы лицемеры, начиная с сэра Ричарда, который подает нам пример высокой культуры и гуманизма. Убиваем с радостью, но вслух выражаем сожаление. Даже искреннее! Это и называется цивилизованностью. У сэра Ричарда это особенно хорошо получается. На то он и вождь, все умеет и всем может прикинуться. Даже предательская мужская слеза наворачивается в нужное время и в нужных размерах!

Я буркнул:

– Сэр Альбрехт…

– Сэр Ричард, – возразил он, – не мешайте мне хвалить вас перед соратниками. Мы все люди простые и честные, а вы демонстрируете все богатство человеческих возможностей! Потому вы и вождь, что умеете больше.

Я сказал недовольно:

– Это у вас вон слеза наворачивается. Только непонятно из-за чего, а когда непонятно, то подозрительно. Я император, так что полон подозрения уже по статусу!

Норберт, не обращая внимания на его болтовню, цель которой снизить напряжение и страх полета в чужом корабле филигонов, ткнул пальцем в широкое размытое пятно.

– Здесь самый дальний багер Германа разворачивается и прет обратно. А дальше, куда он не пошел, может быть все что угодно?..

– Клонзейд, – напомнил я, – империя, что борется с Жемчужной за первенство. Левее Астаргельд, тоже империя, странная и непонятная, а правее океан.

– Но наша цель, – сказал он сухо, – Клонзейд. И понятно почему.

– Верно мыслите, – ответил я. – Хотя империи нужно санировать все, но начнем с самой империстой. Во избежание. Потому отряд под началом Макса высадим в столице, а остальные разбросаем по городам помельче. Хотя все они, признаюсь, для нас пугающе крупные.

Альбрехт сказал задумчиво:

– Мне кажется, нечаянно или намеренно, но сэр Ричард для этого самого начала выбрал как раз самую легкую цель…

– Самую легкую? – переспросил я. – Это самая легкая?

Он кивнул.

– В Клонзейде слишком полагаются на Конклав Четырех Верховных Магов. Поправьте, если я не так понял. Но разве не их намерены сокрушить в первую очередь? Как ни странно, но труднее всего придется в королевствах, где Великих Магов нет вообще.

Все помолчали, обдумывая, а я, демонстрируя скорость мышления, сказал отечески:

– Спасибо, герцог!.. Вы по-прежнему демонстрируете!.. И доказываете!.. Это весьма!.. Потому вполне, что естественно. Иначе как бы не совсем, а так достаточно точно и в духе вашего мышлизма. Трезвый ум все-таки лучше, чем пьяный. Хотя, конечно, если пьяный довольный и счастливый…

Альбрехт, не дослушав, – у нас среди избранных полная воинская демократия, – кивнул Норберту.

– Герцог?

Тот взглянул с недоверием:

– Что, уже герцог?

Альбрехт сказал с тоской:

– А то вы не знали! Мне кажется, мы здесь уже все герцоги.

Норберт вздохнул:

– Так и королями скоро окажемся, тьфу-тьфу, не к ночи будь помянуто. Я понял, дорогой герцог! Лично проведу предварительный захват столицы, затем передам Максу и сосредоточусь на проблеме дорог и крепостей… Ваше императорское величество, что так странно смотрите?

– Поражаюсь вашей мудрости, ваша светлость, – ответил я степенно, – вы хорошо сказали насчет королей. В империи Германа восемнадцать королевств, но империя Клонзейд, по слухам, втрое больше. Не знаю только, по размерам или численности населения, но все равно внушает. Вы меня поняли, как зачем-то надеюсь.

Он отшатнулся:

– Сэр Ричард! Идите в жопу с такими шуточками!.. Меня уже трясет от ушей до пят.

Я сказал скорбно:

– А как же долг?.. Ответственность?.. Интересы нашего северного континента?.. Кто, как не мы?.. С любых высот в любое место? Я не имею в виду жопу, о которой вы с такой экспрессией.

Волсингейн вернулся к замочноскважинному входу, оттуда понаблюдал за так называемым общим залом внизу, куда все больше стягиваются наши десантники, там иллюминаторы не такие страшные, скорее мелкие и мутноватые.

– Проходим над Башней Великого Мага, – сказал он. – А если это не башня, то я не Каспар Волсингейн.

В зале уже не только разведчики бросились к окнам, я

Страница 6 из 18

тоже подошел к окну и сам ощутил мурашки по коже. Остальных, понятно, тряхнет еще сильнее. Башня называется башней по привычке, когда-то в самом деле была ею, но добытые камни, что усиливают мощь мага, укладывались сперва у основания, затем выше и выше, теперь это уже не башня, а воздетое ввысь здание, высотой выше всякой виденной на Севере башни.

Норберт посмотрел на меня пытливо, я постарался сделать вид, что и не такое видывал, хотя, конечно, мурашки стали еще крупнее.

– Сэр Ричард… сейчас там точно пусто?

– Не опасна, – подтвердил я, – маги в подземельях.

– А сами башни?.. Они могут защищаться?

– Думаю, – парировал я, – могли всегда защищаться. Но от Маркуса их не спасало.

Он кивнул, удовлетворенный:

– Ими… позже?

– Города важнее, – ответил я. – В ожидании конца света народ может пойти вразнос. Все, что нас держит в рамках, рухнуло.

Он хмыкнул, в империи Германа Третьего городская стража старается резко пресекать участившиеся бесчинства, наши отряды с удовольствием помогают рубить и вешать, и здесь вряд ли пошло иначе.

Башня быстро уплыла из поля зрения. Я взглянул вверх, облаков здесь нет, сосредоточился, Маркус по моей молчаливой команде поднялся выше и ускорил ход, это научился понимать легко, мысль все-таки простая и ясная.

Разведчики еще быстрее принялись заносить на карты как изгибы рельефа, так и населенные пункты, но больше начали обращать внимание, как и велел Норберт, насколько удобно вести войска, но это вряд ли, как я давно понял.

Увы, еще не осознали, что здесь все передвигаются только на багерах. Даже там, где легко проложить дороги, их все равно нет.

– Башни потом, – повторил я. – Сперва наклоним империю Клонзейд, так называемую империю Извечного Света. Потому что мы, антагонисты, позиционируемся как бы империей Тьмы.

Волсингейн спросил обидчиво:

– Почему это Тьмы?

– Мы с Севера, – пояснил я, – у нас ночи длиннее. И вообще Тьмой быть интереснее. Больше позволено, разве не понятно?

Он переспросил:

– В смысле… в том смысле?

– И в том, – заверил я, – и в том, что сбоку. Тьме можно все!.. Тьма демократична!.. Все мечтают служить Тьме, но вынужденно служат Свету, потому что так надо. Человек делает то, что надо, а скот то, что хочется. Клонзейд просто принудим к миру и счастью. Не говорить же о каком-то военном столкновении, когда император и все короли в глубоких пещерах, а их дворцы и крепости берем голыми руками?

– Ну вот, – сказал я с горьким оптимизмом, – привыкаете к масштабам. А я еще не сказал, что земля круглая, а Луна от нас даже дальше, чем Армландия.

Он пробормотал:

– Уже голова кругом, и облегчение такое в мыслях, что даже и не знаю… Башни Магов потом, говорите?.. И тоже как бы лехко?

– Там просто кучи камней, – напомнил я. – Хоть и пропитанных магией так, что просто течет, как из свежего творога. Правда, это видят только маги. А они сами сейчас в пещерах каменных, где не счесть алмазов… Вылезут, а тут ку-ку, нет домиков, мыши съели.

Он сказал с суровым вздохом:

– Маги… Магья мелочь гибнет, но Великие уцелевают. Они и пещеры готовят заранее, и запасы, а оттуда сами пробивают наверх прямые дороги, а не ищут трещины и разломы.

Норберт заметил коротко:

– Это серьезные противники. Несмотря на браваду нашей Багровой Звездности.

Альбрехт повел в мою сторону очень серьезными глазами.

– Пойдемте, – сказал он, – дадим лорду помыслить. Что-то хмур, не к добру.

Каспар сказал поспешно:

– Да-да, пока не убагровозвездил.

Я выждал, когда утопают, гремя металлом доспехов и оружием, сказал тихонько:

– Маркус… ты уже запомнил, что Маркус – это ты?.. Пора нам с тобой научиться делать двери. Это так просто. Да и сквозняков не будет, тебе же лучше… Интеллигенты простуживаются чаще, а мы с тобой они самые, тонкие и ранимые. Я даже стихи пробовал писать. Давно, правда.

Пока я усиленно представлял, что такое двери и зачем они вообще, за спиной неприятно хлюпнуло. Я в испуге обернулся: стены выгнулись, двинулись навстречу одна другой. Арочный вход в виде огромной замочной скважины сузился, превратился в щель, а потом и вовсе исчез.

Я подошел ближе, с сильно бьющимся сердцем потрогал стену, все еще холодная, но уже не так уж, сказал как можно более ласково:

– Хорошо, хорошо… хорошая собачка!.. А теперь раздвинь, как было.

С минуту ничего не происходило, внутри похолодело, это же заперт в чреве этого чудища, однако щель все же появилась, возник даже проход, только намного меньше, уже не до исчезающего в темноте свода, да и вширь для двоих плечом к плечу, а слон с паланкином уже не пройдет.

– Великолепно, – сказал я, сам ощутил, как из меня хлынула горячая волна благодарности и удовольствия, на что больше всего реагирует Маркус. – Очень хорошо!..

Ответа не получил, только нечто неуловимо легкое коснулось, словно колебание теплого воздуха, это Маркус так реагирует, когда понимает своего симбионта.

Выждав некоторое время, велел сделать проем и оставить в таком виде, сам осторожно выбрался в большой зал.

Массивная гора Багровой Звезды скользит над планетой, как по изумительно ровному и незримому льду. Во всех залах, которые по моему повелению оснащены иллюминаторами, толпится народ, самые эмоциональные орут, спорят, тыкают в проплывающие земли пальцами, стараясь угадать, что там чудится, а что на самом деле.

Как я понимаю, земли Клонзейда, именуемые империей Извечного Света, пошли сразу за высоким и протяженным горным хребтом. Горы, широкие реки, моря и даже топкие болота всегда служили естественными границами. В их пределах сперва шло заселение, образовывались племена и народы, а затем появлялось понятие наших земель и не наших.

Правда, хотя граница как бы по вершинам гор, но кому нужны эти горы, потому первые селения мы увидели в сотне миль по ту сторону горной цепи уже на зеленых и ровных как столешница долинах.

Деревушки ухоженные, как и поля, скот не видно с такой высоты, хотя вон те белые точки на склонах холмов явно крупные стада овец. Проплывают внизу и города, много мелких, большие очень редко, что и характерно для таких времен.

Альбрехт указал на скользящую далеко внизу чудовищно массивную башню.

– Тоже Верховный Маг?

– Не отвлекайтесь, ваша светлость, – заметил я, – сперва десантируемся в столице. С любых высот в любое, как говорится. Башни Магов пока что без хозяев, с ними, как уже изволил сообщить, разберемся чуть позже.

– Установим там стражу?

Я покачал головой:

– Разве мы не воины Церкви?

– Да, – подтвердил он с готовностью. – А еще мы хто?.. А то я уже и запутался. Мы то воины Церкви, то носители Добра, то какого-то прогресса и сельского хозяйства.

– В данном случае, – сказал я твердо и возвышенно, – мы воины Церкви!.. Магия – это дикость мира, а мы несем свет и просвещение. Церковь пока что свет, потому строим церкви на месте темных языческих храмов.

– Что, правда?

Я уточнил с достоинством:

– Не прямо вот щас, а в принципе. И не мы, конечно. Мы руководители, даже пальцеуказыватели.

Он посмотрел с вопросом в очень серьезных глазах:

– А как же Карл-Антон и

Страница 7 из 18

его… помощники?

– У всякого правила есть исключения, – ответил я сварливо. – К тому же Карл-Антон уже алхимик, а это хоть и маг, но уже как бы научный сотрудник на пути к прогрессу… Маркус, давай чуть быстрее!

Его самый преданный вассал, Бриан Волсингейн, как и остальные военачальники, поглядывает вниз с беспокойством. И не только потому, что непривычно двигаться на такой высоте, куда и птицы не залетают, но потрясенные масштабами территорий, которые, как все понимают, надо будет держать под контролем, иначе здешние народы, которых тут как песка в море, просто проглотят нас, даже костей не выплюнут.

– Вон столица! – вскрикивал он время от времени. – Ого, какая!..

Альбрехт все еще схватывает ситуацию быстрее других, всякий раз отвечал с холодной невозмутимостью:

– Да успокойся ты… Здесь народу больше, вот и города крупнее.

– И самих городов больше, – договорил в сторонке сэр Горналь. – Голова кругом идет. Как столица называется?

– На месте узнаем, – ответил я.

– Мы такие, – подтвердил я с некоторым стыдом, который постарался подать как мужскую гордость. – Что нам такие мелочи?.. Подумаешь, столица.

– Столица не королевства, – напомнил Альбрехт со значением, – а империи!.. Ваша Звездность, а вас не впечатляет?

– Уже нет, – ответил я. – Впечатлялка истощилась, если честно. Я же натура тонкая, впечатлительная, артистичная, как Нерон какой, но сейчас будто корова перед геральдической росписью на гербе королевских врат. Смотрю и хоть вижу, но ничего не зрю. Так, фигня какая-то, ни сена, ни клевера.

Он покачал головой, но промолчал, то ли не соглашаясь, то ли сам еще не определился, как реагировать на рухнувшую с грохотом лавину впечатлений.

– Соберите цвет десанта, – велел я, – в большом зале. Который теперь большой?

– Надо посмотреть. А то они все как-то меняются. То один больше, то другой. А третий так и вовсе…

– То он есть, – ответил он тихо, – то нет. А то не зал, а какое-то болото из кипящей крови.

– Как вся наша жизнь, – согласился я. – То есть то нет, то больше, то меньше, а то и вовсе.

– Обратитесь с речью?

– Это я люблю, – согласился я. – Говорить – не работать. Но язык дан человеку для того, чтобы руководить, не так ли?.. А так как у меня не только руки длинные, но и язык, то и руководю весьма как бы успешно. А напутствие необходимо, ибо!

Он козырнул и удалился странно бесшумно, хотя пол сейчас из самого прочного камня, а совсем недавно был отвратительным киселем. Все-таки Маркус приспосабливается под нужды своего более развитого симбионта, справедливо понимая или просто чувствуя, что управлять должен тот, чья организация выше.

Но это в нем я защищен, а на земле пригодились бы талисманы, которые уничтожил Террос, Темный Бог, когда едва-едва не сжег с ними и меня.

А сейчас в моем распоряжении есть только самый крохотный на свете и самый беспомощный крошка-демон с длинным непроизносимым именем, которое я заменил на простое «Серфик»…

Я осторожно потер колечко на пальце.

– Сефрик!.. Серфик, явись к повелителю!

Ничего не случилось, я выждал чуть и потер кольцо уже сильнее.

– Серфик… иди сюда, малявка!

Ничего не произошло, я потер еще несколько раз, всякий раз повторяя призыв, но свечи горят ровно, ни в одном огоньке не кувыркается крохотный красный демон с вытаращенными, как у лемура, глазенками и размером с божью коровку.

– Ничего себе, – пробормотал я, – ну, Маркус, ты даешь…

Похоже, стены экранируют попытки связаться с демонами. А это значит, и демоны по своей или чужой воле проникнуть не могут, что огорчительно, я бы их использовал для дальнейшей очистки Маркуса от разных опасных непоняток.

С другой стороны, Маркус, выходит, абсолютно защищенная цитадель, что еще лучше и важнее.

Я сидел, погруженный в размышления, когда в мой как бы кабинет заглянул Умальд, поинтересовался с сочувствием:

– Сэр Ричард, все в порядке?..

– Да, – ответил я. – Как там?

– Народ собирается, – доложил он, – как вы и велели.

Я со вздохом поднялся.

– Народ ждать не должен. У нас народ особый.

Народ, в данном случае военачальники, от крупных до мелких, а также младшие командиры, собрался в большом зале, который то ли самый большой, то ли уже не самый, но все равно громадный.

Осталось немного места и для рядовых воинов, хотя у меня уже нет рядовых, всех возвел в рыцарство, но, конечно, это пока простые рыцари, безбаннерные, но все счастливо и с надеждами понимают: в таком беспримерном походе могут обрести как баннеры, так и нечто позначительнее.

Я красиво вошел в зал, под ногами что-то дернулось, я со страхом ощутил, как меня слегка приподняло и тут же под подошвами затихло.

– Друзья! – воскликнул я не своим голосом. – Соратники!.. Честно говоря, я сам не думал, что свершим эпохальное. В схватке с филигонами намеревались красиво погибнуть… и почти погибли, но Господь помог своим верным рыцарям, ибо! Да, верит в нас и кладет на нас и наши плечи большой такой долг. Да, могли бы жить-поживать и почивать на лаврах, но мы, воспламененные великой целью спасти и осчастливить мир, хочет он того или не хочет, пламенно и самоотверженно явились сюда нести добро и справедливость!.. Это наш долг. Мы установим добро и мир, даже если после нас камня на камне!.. Ибо правда выше всего и даже выше самой правды!..

Альбрехт покачал головой, в глазах укор и напоминание, что я совсем не Цицерон.

Я перевел дыхание и продолжил несколько более деловым голосом:

– Вы уже увидели, что за народ в империи Германа!.. В империи Скагеррака, куда прем в аллюре сто крестов, ожидается примерно нечто такое, хоть и другое, но похожее, пусть и непривычное, если смотреть сбоку. То есть совершенно другой народ! Особенно если сравнивать с нами, самыми лучшими и самыми правильными. Здесь все с другими взглядами, нравами и привычками. Живут намного богаче нас, но это не делает их лучше, запомните!.. На самом деле лучше мы. И не потому, что победили филигонов, а что у нас есть вера, честь, достоинство и доблесть… всего этого жители империи лишены!

Альбрехт кивнул, одобряет, видите ли, своего лорда, Норберт смотрит спокойно и бесстрастно, дело свое знает, а на лозунги и призывы давно не обращает внимания.

Зато Палант, Кенговейн и самые молодые командиры смотрят с великим восторгом, хотя вряд ли понимают, что несу, для них важнее уверенный голос, напор и властные жесты.

– Здесь города крупнее и богаче, – продолжал я жарко, – все богаче! Вы видели в империи Германа, там люди одеты так, что в глазах рябит от блесток и всяких золотых штучек. Даже стыдно смотреть, как одеваются мужчины!..

– У нас только женщины разве что, да и то шлюхи…

– Вот-вот, – сказал я. – Однако вы должны и обязаны держаться, как люди более высокой культуры! Вам насрать на эти цветные тряпки и золотые кольца с бриллиантами!.. У нас Господь, у них его нет, и этим мы неизмеримо богаче их… Сэр Растер, вижу, как потираете руки, но должен напомнить, мы не завоеватели, а освободители.

Растер в горестном недоумении прогудел мощным голосом, от которого зарезонировали стены:

– А как же наше исконное право…

– Спасенных не насилуют, – пояснил я терпеливо.

– А… как

Страница 8 из 18

– Однако, – пояснил я, – знатные дамы будут сами на вас вешаться. Этих насилуйте, будут только рады. Обожают экзотику и грубое обращение настоящих мужчин, что остались разве что на Севере.

Митчелл, что редко далеко уходит от сэра Растера, сказал с сожалением:

– Жаль, грабить нельзя.

– Грабеж, – сказал я наставительно, – это признание, что мы беднее. На самом деле, повторяю для тугослышащих или плохо понимающих, мы неизмеримо богаче!.. С нами Бог, у нас вера и честь, чего нет у них. Потому никто не должен показывать, что завидует их бренному богатству.

– Богатство, – согласился с достоинством сэр Растер, – отнять легко, это нашу честь никто не отнимет!

– Да, – подтвердил я с неудовольствием. – Не дайте им возможности хихикать за вашими спинами!

Судя по их лицам, это подействовало лучше, кто из мужчин позволит насмешки над собой, тем более чтобы хихикали побежденные? Ну пусть не побежденные, а спасенные, это без шуток, однако спасенным быть тоже как-то не совсем. Пусть не так унизительно, но сразу понятно, кто круче, а что для мужчины важнее?

Кенговейн проговорил с чувством:

– Они тоже понимают, что остались жить только по нашей милости.

Он с вопросом в глазах взглянул на своего сеньора, Альбрехт кивнул и сказал достаточно громко:

– Вообще-то что нам их серьги и кольца? Мы взяли всю империю Германа с ее золотыми рудниками, пещерами сокровищ, гротами с драгоценными камнями…

– И вообще все наше, – торопливо вставил Кенговейн.

– Все, – подтвердил Альбрехт. – А что остается им, то это по нашей милости. Если возжелаем, всех и здесь без штанов оставим… Сэр Ричард?

– Герцог прав, – сказал я громко и с надлежащим накалом, – действуйте безжалостно. Сейчас многие местные ударились в мародерство, грабежи, разбои, насилие, что и понятно, мы бы сами… гм… Таких рубить на месте! Никакой жалости, никакого снисхождения. Нельзя упускать удобный случай почистить генофонд. Человечеству нужны особи с устойчивой психикой, нам еще такое предстоит!

Альбрехт произнес с заметным неудовольствием:

– Сэр Ричард, страшно и подумать, что вы там видите.

– Прекрасный мир! – воскликнул я с чувством. – Но идти к нему по колено в крови. А часто и по пояс.

– Но мир, – спросил он громко, больше для слушающих, чем для себя, – прекрасный?

– Дивно прекрасный, – заверил я. – Потому спать придется с мечом в руке. За прекрасный мир дерутся чаще и злее… Все поняли?

Военачальники ответили нестройным ревом, что да, щадить не будут, да и чего щадить, не наше.

– Сперва захватываем столицу, – сказал я. – Дело привычное, верно?.. Особенно здесь, на Юге. Только в императорский дворец не входить. Никому.

Альбрехт насторожился, спросил за всех:

– Ваше величество?

Я пояснил:

– Император где-то держит заложников. Знатных людей из своих королевств и даже соседних империй.

Он охнул:

– Вот сволочь!

– Именно, – согласился я. – Потому не хочу, чтобы их понасиловали заодно с местными. Мы выступим как бы освободителями!..

Он спросил с сарказмом:

– Правда? А может, лучше оставить заложниками, только уже своими?..

– Мелко, – сказал я свысока. – Предпочитаю взять в заложники всю планету.

– Ваше Величество?

– Хотя бы империю, – пояснил я, – целиком. А спасенные пусть поют мне хвалу.

– Закупить для них арфы?

– Они-то петь будут, – согласился я, – но будем ли слушать?.. Чекард! Что там увидели?

Чекард, один из лучших командиров Норберта, прокричал от окна с энтузиазмом:

– Город!.. Просто огромный!.. Точно столица!

– Не спешите, – предостерег я. – Империи не бывают такими крохотными. Мы только-только вдвинулись в ее пределы.

– Что, – спросил он с недоверием, – и уже такие города?

– Смотри, – сказал я и кивнул в сторону иллюминатора, – таких будет еще много.

Он с потрясенным видом повернулся в ту сторону, а я сосредоточился и велел Багровой Звезде Зла, или Багровой Звезде Смерти, кому как больше нравится, двигаться еще быстрее.

Города замелькали так часто, что не только Чекард перестал указывать на каждый крупный город и уверять, что это и есть столица, но и другие притихли, умолкли.

Я украдкой поглядывал на их лица. Все малость приошалели и придавлены, причем малость совсем не малость. На Севере даже столицы в сравнении с этими городами чуть ли не деревни, потому нужно почаще напоминать нашим, что зато сильнее мы, а это главнее всего на свете.

Историю пишут и задают правила победители.

Даже на такой скорости пришлось затратить полдня, чтобы успевать замечать горы, реки и крупные города. Но ближе к вечеру и меня тряхнуло, когда внизу начал вырастать исполинский город.

Маркус по моей команде резко снизился, стала видна ограда из трех расширяющихся рядов белого камня в основании, а выше густой лес из металлических копий со сверкающими на солнце наконечниками.

Я инстинктивно ждал, что вес уйдет из-под ног, но ничего не случилось, только город снизу стал еще ближе. Дома почти все в три-четыре этажа, и только в центре гордо высится прекрасный комплекс высоких зданий, с виду этажей в каждом не меньше десятка. У меня сразу пошло разрастаться тревожное недоумение: как поднимают воду на самый верх?

Макс появился как нельзя вовремя, я увидел его в окружении младших командиров, когда указывал в окно на городские ворота с разных сторон города и четко распоряжался, кому откуда врываться в стольный град.

Альбрехт сказал с мрачным торжеством:

– Сейчас там снизу видят Багровую Звезду над их городом! Представляете?

Растер сказал с надеждой:

– Обязательно отыщутся герои, что ринутся в бой с опущенными забралами и нацеленными в нас копьями!

– Даже остатки разбегутся! – предположил Волсингейн.

Норберт произнес бесстрастно:

– Все может быть. Уверен, найдутся и отважные, что бросятся в атаку. Хотя бы с дюжину человек…

– На всю империю? – уточнил Митчелл. – Да, отважный здесь народ. Ваше величество?

Я повел рукой властно и величественно, раз уж я величество.

– Садимся близь городских врат. Никто не забыл, кому что делать?.. Тогда с Богом! Маркус – это орудие его гнева и нетерпения. А значит, Господь с нами!

Все, судя по их лицам, ощутили некую легкость в телах и мыслях, это Маркус снова стремительно ринулся вниз, с той скоростью, с которой не сравняется никакой скоростной лифт или даже падающий камень.

За окнами синева сменилась зеленью, вдали мелькнули зеленые рощи, зато с правой стороны угрожающе близко появилась высокая ограда города, какие видел только во дворцах, а здесь такой огражден целый город, несерьезно как-то.

Вокруг меня собрался весь цвет моего командования, начиная с Альбрехта и Норберта, на которых лежит половина всей ответственности. Лица у всех суровые и решительные, как у людей, недавно победивших филигонов.

Я вздохнул, некоторые вещи говорить неприятно, но если надо, то надо, на меня

Страница 9 из 18

смотрят в ожидании напутствия, я сказал громко:

– Я против культа личности, если это не мой культ… Улыбаетесь, но все очень серьезно. Думаете, чего я именно вас всех погрузил в Маркус и перебросил через океан? Герцог Гуммельсберг?

Альбрехт покачал головой:

– Я тоже думал над этой вашей странностью. Благоразумнее было бы дождаться армий, что спешно шли нам на помощь изо всех королевств. Так что случилось?

– Я знал, – ответил я значительно, – что нас ждет на Юге. Те, кто вопреки всему победил филигонов, верят мне!.. Верят больше, уж простите за богохульство, чем верят Церкви… А те, кто не участвовал в страшной битве с филигонами, забыв о более важных делах, сразу согнали бы народ и заставили строить церкви, ибо как без церквей жить?

В помещении наступила мертвая тишина. Я ощутил на себе строгие взгляды, наконец Альбрехт вежливо кашлянул и сказал четким голосом:

– Сэр Ричард, объяснитесь. Мы тоже считаем, что без церкви жить нельзя.

Я сказал с жаром:

– Это без Бога жить нельзя, а без церкви какое-то время жить можно!.. Но Бог всегда с нами, мы чувствуем его помощь, его заботу, его поддержку. Построим и церкви. Потом, когда установим правильный порядок. Мы уже начали строить дивный новый мир!.. Теперь понятно, почему со мной только вы, лучшие из лучших?

Они переглядывались, я еще видел на многих лицах сомнение, но то один вздыхал с облегчением, то другой, наконец Альбрехт, выражая общую волю, проговорил так же веско:

– Ваше величество, вы правы. В нашей армии, уничтожившей филигонов, ваше слово – закон. Вы сказали не насаждать веру Христа… некоторое время, мы не будем ее насаждать. До вашего распоряжения, что, я уверен, не заставит себя ждать долго. А тогда можно будет и остальные армии перевезти, среди которых ваш авторитет не настолько непоколебим.

Я вздохнул, поправил перевязь с мечом.

– Выходим. Выходим все!

Норберт ответил с неудовольствием:

– Никто не спрячется. Мои проследят.

Арбогастр подставил бок с болтающимся стременем, тоже спешит выйти из этой летающей странности. Я поднялся в седло, но Бобик выскочил даже не в распахивающиеся ворота, а в узкую щель, стремительно метнулся к воротам, а там резко сел, рассматривая побледневших стражников.

Со мной бок о бок двинулись Альбрехт и Норберт, но глава разведки тут же ушел в сторону к своим разведчикам, а мы втроем первыми приблизились к городским воротам.

С этой стороны перед воротами с полсотни трупов, кровью залиты камни, красные струйки все еще сбегают в дренажную канаву слева от дороги.

Мы с Альбрехтом подъехали ближе, телохранителям я жестом велел держаться позади. С той стороны в нашу сторону развернулись полдюжины ярко и крикливо одетых стражников в металлических шлемах облегченной конструкции и в легких кирасах, едва прикрывающих спину и грудь.

То, что воины, можно узнать только по алебардам в руках, но мои герои даже на алебарды смотрят с сомнением, такого еще не видели, а пышные рукава оранжевого цвета и зеленые штаны до колен вызвали презрительные усмешки.

Даже вместо грубых мужских сапог нелепые женские туфли с блестящими золотом пряжками! Ноги, стыд какой, ноги до колен в белых чулках…

Однако почти на всех пышная одежда порвана, у троих вместо шлемов толстые повязки на головах, пятна крови свежие, еще у одного кроме головы перевязаны и обе руки, но алебарду держит крепко, а в нашу сторону смотрит зло и с вызовом.

– Благодарю за службу! – провозгласил я. – Вижу, удержали разбушевавшуюся чернь… Но почему вас так мало?

Один из воинов, немолодой ветеран с суровым лицом, ответил хриплым голосом:

– Было больше.

– Понятно, – ответил я. – Открывайте ворота. Мы свои.

Он смотрел с подозрением, как и остальные, наконец проговорил устало:

– Вы нездешний.

– И даже не гость императора, – сказал второй воин.

Я ответил отечески:

– Здешний я, здешний! С этой планеты и даже с этого континента, хоть и с другого. Ребята, город уже в наших загребущих. Если не откроете ворота таким нарядным, следом придет армия. Уже нездешняя. И тогда все в городе будут убиты, изнасилованы и ограблены, а потом изнасилованы еще раз, уже так, для смеха. Это же смешно, правда? Вы же знаете, как это делается… Или еще не знаете? Ах да, вы же стража больше для красоты, церемониальная… Ваши семьи тоже здесь?

Они переглянулись, снова посмотрели на мой блещущий сталью с ног до головы отряд. Даже кони у нас в кольчугах, со стальными налобниками, настоящие боевые чудовища, тоже будут насиловать.

Старший сказал хмуро:

– Пропустим. Но вы хоть видели, как с небес сошла Багровая Звезда Смерти? Оглянитесь, да вон же она!

– Эх, – сказал я, – вы так и не увидели, откуда мы?.. А так вообще-то соображаете, молодцы. И не теряете воинской отваги, хотя та Звезда рядом с городом. Весьма похвально.

Ветеран сказал с подозрением:

– А вы откуда?

– Оставайтесь на месте, – повелел я, – местных не впускайте… как и не впускали. За свои семьи не волнуйтесь. Просто грабить… для нас уже слишком мелко.

Прогремел стук копыт, нас со стороны Маркуса догнали Митчелл, Бриан, еще две дюжины отважных рыцарей с опущенными копьями. Ворота перед нами медленно и неохотно распахнулись, весь крупный отряд въехал вслед за нами, хотя, конечно, никто не опередил Бобика.

Двери казармы поблизости распахнуты настежь, но там, похоже, пусто.

Я остановил арбогастра сразу за воротами, кивком подозвал ветерана.

– Сколько человек в отряде?

– Было семьдесят, – ответил он мертвым от усталости голосом, – теперь пятеро.

– Наберите полный состав, – распорядился я величественно. – Вы не оставили свой пост, доказав верность закону и порядку, потому назначаю вас… как вас зовут?

Он ответил все еще с недоверием:

– Теперь сэр Титус, – сказал я. – За стойкость и верность доблестный воин Титус пожалован титулом рыцаря с удвоением жалованья и назначен командующим всей охраной столицы… Кстати, как ее зовут?

Он вздрогнул, посмотрел на меня дикими глазами.

– Это же столица? – спросил я. – Или мы промахнулись на пару тысяч миль?

Он побледнел, лицо заострилось, а синими губами едва выговорил:

– Волсингсбор…

– Волсингсбор, – повторил я. – Ничего так название. Миленькое! Продолжайте бдить и нести почетную службу во имя императора и социалистической законности, сэр Титус!

За нами под аркой ворот промчались, опережая нас на пути к зданиям дворца, легкие конники Норберта. Следом начала вливаться закованная в сталь тяжелая рыцарская конница Макса, то бишь Максимилиана фон Брандесгерта, графа Стоунширского, а теперь уже и герцога, самого молодого из моих военачальников.

Альбрехт вздохнул свободнее, даже начал сдержанно посмеиваться: все идет не просто хорошо, а как-то слишком хорошо. Никто не бросился в атаку, как предостерегал Норберт и надеялся сэр Растер, в городе не видно пожаров, хотя вообще-то деревянных домов нет, но даже трупов по обочинам дороги не так уж и много в опустевшем городе.

– Хороший ход, – сказал он одобрительно. – Сразу в рыцари!

– Он заслужил, – ответил я. – А как иначе?.. Верные порядку должны быть вознаграждены и повышены, чтобы и других приучали. Добродетель должна вознаграждаться.

– А вы получаете сторонников, – уточнил он

Страница 10 из 18

с некоторой ехидцей.

– Это всего лишь укрепление власти, – пояснил я. – Все законно.

– Правда здорово? – сказал я бодро.

Дороги вымощены плитами от дома и до дома, город чист, хотя не просто огромен, а исполински огромен. Но странность в том, что вовсе не видно домов простых ремесленников, в то время как в Солнечном городе, столице королевства Монтегю и самой империи Германа Третьего, их почти треть. Правда, трети тоже маловато, на одного вельможу или просто знатного должно приходиться не меньше двух десятков из так называемого обслуживающего персонала, этого и в помине нет в Солнечном городе.

Альбрехт по-прежнему держится справа, это его почетное место, брови уже сдвинуты, на лице легкая тень недоумения, что-то неладное все-таки заметил.

– Здесь либо магов больше, – сказал я, – либо император заставляет их заниматься бытом, а не высокими изысканиями.

– Тоже ухватили? – обронил он легко.

– Вы же заметили, герцог!

Он сказал с полуулыбкой:

– Я человек взрослый, а вы должны больше замечать толщину стен, укреплений, количество вражеской армии… Хотя, конечно, вы все еще нечто непонятное, сэр Ричард. Посмотреть бы, что за старые книги читали.

– Спасибо, – ответил я так же легко. – Мне нравится быть таким задумчивым, таким загадочным… Думаю, простой люд обитает в жилищах, которые нам по простоте душевной и христианскому смирению кажутся домами для благородного сословия. Это, конечно, не делает их счастливее, все познается в сравнении. Думаю, их нынешние благородные на такой же дистанции от простых, как и в империи Германа.

– Да, – согласился я. – У нас все еще милая патриархальщина.

Он вскинул брови.

– Это плохо? У вас это звучит с каким-то оттенком.

– Детство, – сказал я, – всегда милое, но когда-то надо вырастать из коротких штанишек.

Он спросил несколько натянуто:

– Здесь… выросли?

– Увы, – ответил я, – выросли. Правда, это не значит, что выросли в достойных людей. Или недостойных, но нам приемлемых. Но что выросли, это несомненно. И с этим придется считаться.

– Насколько?

– Увидим, – пообещал я с тяжелым сердцем.

Квартал за кварталом остаются за спиной, город местами выглядит как только что оставленный вражеской армией, но в других местах жители явно сумели наладить самооборону, а люди Норберта, ворвавшиеся в город первыми, как-то убедили, что регулярная армия не грабит, жители отныне под защитой, но если на проезжающие отряды кто-то бросит хотя бы камень, тот дом сожгут вместе с людьми.

Альбрехт старается не выказывать настороженности, но ладонь его то и дело проходит над рукоятью меча, а края плаща подвернул, чтобы ничто не помешало выхватить клинок.

Где-то в центре города на храпящем коне навстречу выметнулся один из разведчиков Норберта.

– Сэр Ричард!.. – прокричал он ликующе. – Город в наших руках!.. Уже весь!

Я кивнул, дескать, ух ты, здорово, Альбрехт буркнул тихонько:

– Удивил. Вся империя в наших.

– Не мешайте радоваться, – упрекнул я.

– Это не наша заслуга, – сказал Альбрехт трезво. – Местная армия лишилась командиров, город никто не защищает. Сэр Ричард?

– Что, – спросил я, – вам непонятно? Прем к дворцу императора Скагеррака Сорок Восьмого. Как бы в гости. Но только как бы.

Он сказал со злым подъемом:

– Посмотрим, как живут императоры, посмотрим.

– Вам дворца императора Германа мало?

– Нужно сравнить, – сказал он бодро. – Эх, сэр Ричард… что за жизнь вы нам всем устроили! Это же сказка, а не жизнь. Правда, страшная, но зато будет что рассказать, когда вернемся. Пусть им тоже кошмары снятся! Мы им та-а-акого нарасскажем. С вашей легкой руки мы тоже почти поэты. Особенно сэр Растер.

Я смолчал, а он что-то прочел в моем молчании, повернулся в седле всем корпусом.

– Сэр Ричард?

– Вернемся, вернемся, – заверил я. – Только не так быстро, как вот прямо сейчас кажется.

– Будет война?

– Точно, – сказал я. – Война цивилизаций.

– Серьезная?

– Сшибка и взаимопроникновение, – ответил я загадочно.

Дома красиво разошлись, впереди распахнулась широкая и праздничная площадь. Бобик подобно черному урагану унесся на ту сторону, там за высокой ажурной оградой из кованого металла высятся за цветущими деревьями громады императорского дворца.

Альбрехт приподнялся в стременах и вскрикнул со злым весельем:

– Кажется, мы вовремя!

Высокая ограда облеплена орущим народом, снизу подпирает толпа, самые отважные перебираются через острые наконечники, оставляя клочья одежды, а то и мяса, срываются на ту сторону.

Я с трудом рассмотрел там редеющую цепь дворцовой стражи. Одни тычут остриями алебард между прутьями решетки, другие всаживают клинки в тех, кто ухитрился перебраться через ограду на территорию дворцового сада.

Слева с пиками в руках налетела конница Чекарда, Альбрехт повернулся ко мне:

– Нужно показать, – ответил я, – что мы на стороне законности. Императоры всех стран, объединяйтесь!

Он моментально выхватил меч и аристократично молча ринулся на осаждавших со спины. Я чуть замешкался с выбором оружия, а затем в мою ладонь с размаху впечаталась холодная рукоять меча, длинного и чуть расширяющегося на конце.

От лезвия и даже рукояти пошел недобрый зеленый свет, словно я сжимаю в руке холодное пламя, непонятное и потому особенно опасное.

Альбрехт успел зарубить двух, я же только вскинул клинок над головой, но получилось вообще-то театрально красиво.

Конники Норберта пронеслись вдоль ограды словно ураган, сметающий опавшие листья, за ними остались кучи трупов и просто разбросанные тела.

Еще с десяток пробовали отползти, но разведчики по взмаху руки Чекарда хладнокровно добили их и помчались вслед за своим командиром.

С той стороны ограды солдаты в форме императорской гвардии, что выглядит для моих орлов такой смешной, измученные и с помятыми кирасами, смотрят между металлическими прутьями с угрюмой обреченностью.

Я вложил меч в ножны и помахал рукой.

– Благодарю за службу! Вы не оставили свой пост, за что получите повышение и прочие награды. Плюс единовременное жалованье в двойном размере.

У них даже не нашлось сил переглянуться, смотрят на меня и моих людей с подозрением, никто не сдвинулся с места.

– Открыть ворота!.. Не видите, помощь пришла.

Один из воинов, по виду старший, спросил с твердостью:

– О помощи нам не говорилось.

Я указал большим пальцем через плечо в ту сторону, где высится устрашающий багровый купол Маркуса.

– А о таком вам сказали?.. Быстрее отворяйте ворота!..

Стражник вздрогнул, бросился к воротам. Двое помогли ему с готовностью, а когда створки широко распахнулись, я сказал с достоинством:

– Вы хорошо исполняли свой долг и будете вознаграждены! Обещаю.

Даже на этой стороне ограды перед воротами широкие пятна крови на брусчатке, в щелях между камнями кровь еще даже не успела впитаться. От ворот по брусчатке красные полосы, словно трупы утаскивали в спешке, тысячелетние традиции и устав велят держать

Страница 11 из 18

территорию дворца в чистоте.

Норберт взмахом руки послал группу своих вперед, но те не помчались к главному зданию, как я ожидал, а заученно рассеялись по два человека, охватывая весь комплекс строений, как жилых, так и административных, если я правильно угадываю их назначение.

Копыта наших коней красиво и бодро стучат по широким плитам белоснежного мрамора площади, что не площадь, а широкая аллея, ведущая к главному зданию дворца.

Справа и слева уже зелень, фонтаны, из-за цветущих кустов несется щебетанье и чириканье спрятавшихся птиц.

Норберт и его ближайшие помощники держатся в седлах ровно и с холодными непроницаемыми лицами, дескать, и не такое видывали, хотя дворец Скагеррака ошеломил даже меня величием и той редкостной красотой, когда монументальность форм умело сочетается с изысканностью стиля.

Рыцари за моей спиной тоже хранят молчание, только Митчелл отпустил какую-то шуточку, но никто ее не поддержал обычным хохотом.

– Вон те два здания должны быть для гостей, – предположил Норберт. – А заложников я поселил бы вон в том, пониже, его легче держать под наблюдением.

– Ими позже, – ответил я веско. – Сперва главный дворец, там разместим военную комендатуру. Со всеми неудобствами.

– И военное положение?

– Да, – подтвердил я. – По всей империи. Все несправедливые местные законы отменяются, действуют только справедливые.

– Справедливые, – уточнил он, – это наши?

Я взглянул с укором:

– Герцог!

Он сказал пристыженно, но с ухмылкой:

– Приятно быть всегда справедливым. И во всех случаях. Что бы ни натворил.

– Вы не натворите, – посочувствовал я. – Мне бы ваши ежовые рукавицы, сэр Норберт! Вы всегда такой правильный! Вы не отец Дитрих в молодости?

Его ухмылка стала шире.

– Думаю, отец Дитрих в молодости покуролесил. Потому теперь такой мудрый и нравоучающий.

Громада здания вырастает, уже можно рассмотреть барельеф на стенах, но все еще нет подавляющей монументальности. Некая возвышенность форм придает ощущение радостного подъема, но сейчас я, как и Норберт с его людьми, всматривался в небольшой отряд воинов в металлических доспехах и с цветными плюмажами на верхушках шлемов, что высыпали из здания и загородили вход.

Норберт вскинул руку, отряд послушно остановился. Я первым покинул седло, Бобик уже вертится в нетерпении, и едва мы с Норбертом и его командирами двинулись вверх по ступенькам, помчался впереди нас.

Стража императорского дворца, одетая настолько ярко и пышно, что просто клоуны, тоже всматривается в нас с напряженным вниманием, а по мере того, как поднимаемся по ступенькам, один за другим обнажили мечи и выстроились в две линии, загораживая расписные двери, больше похожие на ворота.

Я покосился на своих, у всех на лицах веселье и пренебрежительные улыбки. Трудно считать опасными воинами тех, кто защищен только легкой кирасой, а короткие зеленые штаны и ноги в чулках вызывают здоровый мужской смех.

Я только открыл рот для приветствия, как один из воинов в женских туфлях сказал резко:

– Помощь, доблестный сэр. Очень своевременная. Если бы не подоспела, там уже сломали бы ограду, а вы отбивались бы от тысяч обезумевших дикарей, что уже растоптали бы благородного сэра Титуса с его людьми! Да-да, ваши горожане совсем одикарели… А кто вы, сэр?

– Юстер, младший командир дворцовой стражи. Несу охрану.

– А где старший? – спросил я.

Он чуть запнулся, ответил уклончиво:

– Два дня назад отбыл, передав управление мне…

– Понятно, – сказал я и посмотрел на него пристально. – Вам же понятно, верно? С этой минуты вы, Юстер, старший по охране дворца. Благодарю за службу!

Он спросил торопливо:

– Что с внешней охраной?

– Потерь почти нет, – сказал я успокаивающе. – Мы успели вовремя. Чернь разбежалась… которая успела. Если снова и сунутся, то дальше ограды никто не пройдет, мы там оставили и своих людей. Как во дворце?

Он ответил послушно:

– Продуктов на неделю.

– Прекрасно, – ответил я. – За неделю все наладим.

Он перевел устрашенный взгляд на багровый купол Маркуса, что заслонил треть неба.

– Все под контролем, – заверил я величественно. – Пойдемте, сэр Норберт.

Юстер опомнился, загородил дорогу.

– Но это дворец императора!

Я покачал головой:

– Эх, Юстер… Вы ревностно исполняете долг и тем нравитесь. Но должны понимать, что если захотим войти… И дело не только в том, что останетесь здесь на ступеньках окровавленными трупами, вы бесстрашны, но распаленные кровью не войдут, а ворвутся в здание.

Он поспешно отступил.

– Сэр… но я даже не знаю, из какого королевства прибыла помощь!

– Дружественного, – заверил я. – Главное, дисциплина и порядок, не так ли?.. Все, кто повинуется закону и порядку, с нами. Вы думаете иначе?

Он заколебался, но все же вскинул руку, а его стражники, все еще с алебардами в руках, с явным облегчением, но для вида хмурясь и сверкая глазами, отступили от двери в обе стороны.

Мы с Норбертом вдвинулись в холл, за нами еще пятеро младших командиров. Один выслушал Норберта, выскочил наружу и замахал обеими руками.

– Первая сотня ко мне!.. Остальным держать боевой порядок, охранять двор!

Я прислушался, но сэр Юстер, похоже, решил не препятствовать, и в холл начали входить спешившиеся разведчики и мои рыцари, что взяли на себя охрану своего вождя и отца народа.

– Похоже, – сказал я, – слуги продолжают работу. Им не так страшно, когда чем-то заняты… Хотя, конечно, кто-то сбежал… Осмотреть и взять под контроль все нижние этажи! А мы заглянем в личные покои императора.

Норберт сообщил:

– Мои люди заглянут везде, но ничего не тронут.

– Хорошо, – одобрил я. – Кстати, отыщите придворного мага Джонатана Кавендиша. Это королевский маг второго допуска, кавалер Золотой Кометы.

Он прямо взглянул мне в глаза.

– Да, сэр Ричард… Похоже, вы знаете об этой империи больше, чем мы догадываемся?

– Нет-нет, – заверил я поспешно. – Просто занесло как-то к нему. Как мага к магу. Сами понимаете, общие интересы, увлечения…

– Бабы, – договорил он мрачно, – пьянки, драки…

– Нет-нет, – повторил я, – он слишком стар. Я тоже, раз уж старые книги читал.

– Страшно и представить, что вы там вычитывали.

Он оглянулся, повелительно вскинул руку.

– Эй там!.. Бегом!

Послышался топот ног, вбежал человек в ливрее лакея, с ног до головы содрогаясь от усердия, бледный и взвинченный.

– Повинуюсь…

– Отыщи королевского мага, – велел Норберт, взглянул на меня и уточнил: – Джонатана Кавендиша, других не надо.

– Его еще называют Лаперузой. Возможно, за спиной. Беги!

Он выметнулся за дверь, послышалась частая дробь каблуков. Похоже, лаборатория королевского мага располагается тут же, на первом этаже рядом с кухней, потому что уже через пару минут двое воинов ввели, поддерживая под руки, человека в расшитом золотыми звездами халате до пола и в островерхой шляпе с широкими полями.

Он поднял голову, наши взгляды встретились, его брови приподнялись.

– О, снова вы, Ричард Длинные Руки…

Норберт и Чекард переглянулись, Чекард пробормотал:

– Не удивлюсь,

Страница 12 из 18

если наш лорд всех местных баб успел обрюхатить. Как ему такое удается…

– Сэр Джонатан, – сказал я доброжелательно, – да-да, теперь уже сэр, научные кадры нужно беречь и давать им льготы, что я и намерен делать для подъема сельского хозяйства. Где наша милая принцесса?.. Кстати, как ее зовут?

За моей спиной Митчелл прошептал:

– Палант, слышал?.. Даже имен не спрашивает, сразу брюхатит. Вот это жизнь!

Кавендиш взглянул на меня исподлобья.

– Зачем она вам?

– Верну домой, – сообщил я. – И вообще всех заложников отпущу.

Митчелл за моей спиной с жаром прошептал Паланту:

– Всех успел, чем угодно клянусь!.. Отпускает уже обрюхатенных!

Кавендиш проговорил с иронией:

– Полагаете, успеют добежать до своих родных до того, как миру настанет конец?

За моей спиной довольно гоготнули, Альбрехт продолжал рассматривать чародея с безразличием и скукой на лице, тот наконец уловил что-то неладное, пошарил взглядом по нашим лицам.

– Что-то не так?

Я смолчал, зато Норберт поинтересовался медленно:

– Ваше Звездное Величество, вы уверены, что это умный человек?

– Он маг, – уточнил я, – а магу не обязательно быть умным. Магия не наука. Магия ближе к поэзии, искусству, а где вы видели умных поэтов, художников, артистов?

Норберт кивнул:

– Ах да, понятно. Но ваш Карл-Антон совсем не дурак.

– Он алхимик, – пояснил я. – А это переходная ступень от мага к ученому.

Кавендиш сказал раздраженно:

– Мне трудно понять юное поколение с его новомодными словечками! Но сейчас, как я понимаю, весь дворец в вашей власти… Пусть даже на часы или сутки.

– Как и город, – уточнил я, – и вся империя. Где принцесса?

Он с недоверием посмотрел все еще исподлобья.

– Она в моем кабинете. Там безопаснее.

– Точно? Пожар не устроит?

– Она аккуратная девочка, – сообщил он. – И уже знает, к чему прикасаться нельзя.

Митчелл прошептал за моей спиной Паланту:

– Слыхал? Уже знает…

Я подумал, кивнул:

– Ладно. Сейчас все равно рискованно везти ее в Монтегю. Да и зачем? Пусть побудет. Дорогой герцог, мы пока посмотрим, что там выше, а магу пусть объяснит положение дел, если восхочет, кто-нибудь из ваших свободных разведчиков. Кому совсем уж делать нечего.

– Сделано, – ответил Норберт и, кивнув одному из своих, молча пошел за нами с Альбрехтом.

Из холла левая дверь распахнулась в роскошнейший зал. Я заметил, как вздрогнули Альбрехт и Норберт, я сам поежился: свод где-то в небесах, стены одна от другой на сотню шагов, а между ними ни единой колонны, поддерживающей потолок.

Зато полуколонны выступают из стен настолько объемные, что и не колонны, а крепостные башни. Свет идет от стен и безумно высокого потолка, подозреваю, что выше этажей нет, хотя и непонятно, что за дикая архитектура.

Я постоял на пороге, созерцая эти чудеса без всякой приязни, я же не Пржевальский какой, а политик вроде германского короля Густава, что не хотел быть великим полководцем, а предпочитал прожить без войн и потрясений в своем тихом королевстве.

Альбрехт пробормотал:

– Зачем такие… размеры? Глупость какая-то.

Я сказал с подчеркнутым равнодушием:

– Где глупость? Холодный расчет. Воюют не только армиями, дорогой герцог. Сражения начинают вот с такого давления… Да-да, величие дворца гласит о силе и мощи народа. Или правительства, не важно. Посмотрит на такие колонны иной приглашенный в гости король, скажет себе: нет, с этими тягаться не смогу.

Альбрехт вздохнул, а Норберт сказал с пониманием:

– Архитектура в политике? Или политика в архитектуре?

– Главное, – уточнил я, – выверенность политики. Не принуждать огнем и мечом, истребляя половину чужого населения и ввергая в нищету свое, а вот так красиво и мягко, чтобы правитель чужого королевства сам принял условия зависимости. Посмотрит на такой дворец, поймет, какие силы и деньги были вбуханы, прикинет насчет того, потянет ли такое сам, и если нет, подожмет хвост и сделает голос тоньше, а поклоны ниже.

Он промолчал, несколько озадаченный, а следующий за нами Митчелл покрутил головой:

– Мудрено… и как-то не по-мужски. Нет чтобы вывести свои армии в чисто поле и сойтись грудь в грудь. Кто победит, тот и брюхатит чужих жен. Разве не Господь установил, чтобы род человеческий шел от победителей, а не хитрожопых?

Теперь уже я промолчал. Мои военачальники правы по-своему, их так воспитали, но даже в насквозь рыцарском мире в битву рвутся только младшие рыцари и оруженосцы, стремясь заслужить великую славу воителя, а государи все-таки стараются захватывать чужое малой кровью, а то и вовсе без крови.

– Ладно, – сказал я коротко, – посмотрели, и хватит. Надо работать, а не.

Из холла еще одна дверь в правой стене, но я рисковать не стал, пошел прямо, там широкая лестница с красивыми поручнями из белейшего мрамора, ступени прикрыты ярко-красным ковром, каждая балясина – произведение искусства, каждая выполнена в виде каких-то зверюк, поддерживающих поручень.

Оба двинулись справа и слева от меня, я сказал успокаивающе:

– Да бросьте, разве ловкачи сэра Норберта не пробежались по этажам раньше нас?.. Не думаю, что опасно.

Норберт ухмыльнулся:

– Да это так, по привычке. Я велел оставить охрану на каждом этаже. У лестницы, чтобы все было видно.

– Не распыляйте силы, – предостерег я. – Нас и так горсть песка в этом море.

Я слышал, как там, наверху люди Норберта, громко перекрикиваясь, заглядывают во все щели и во все углы, уже не столько в поисках опасности или ловушек, но слишком много дивного и непривычного для северян, попавших в мир неслыханной сложности и роскоши.

Из окон сказочные виды на сады неслыханной красоты, аллеи, фонтаны, тоже диво дивное, никто из моих героев их раньше не видел, со всех сторон слышу потрясенное «ах» и «как они тут живут».

Продвигаемся медленно, хотя залы и коридоры впереди прочесывают суровые и немногословные люди Норберта, уже выявили несколько спрятавшихся слуг, велели встать у стен и в неподвижности ждать новых хозяев.

Однажды догнал, мощно грохоча сапогами, Чекард, прокричал еще издали:

– Сэр Ричард!.. Слуги донесли, заложники императора вон в том здании!.. Но там сейчас неприятности.

Я спросил резко:

– Челядь решила пограбить, есть убитые. Сейчас там заваруха. Стража, что охраняла заложников, тоже с челядью.

– Немедленно туда отряд!

Он крикнул:

– Уже сделано, ваше величество.

– Норберт успел? – спросил я с облегчением.

Он ответил виновато:

– Его не было, пришлось мне.

– Что приказал?

– Бунтовщиков не щадить, – ответил он торопливо. – Уцелевших заложников взять под охрану. Теперь они как бы наши то ли заложники, то ли спасенные… Вам решать!

– Молодец, – сказал я. – Растешь, Чекард. Думаю, пора тебе титул виконта и полномочия пошире.

– Ох, ваше величество!

– Не бойся, – сказал я наставительно, – и дальше брать на себя ответственность. Исполнители не так быстро растут, как инициативники. Правда, инициативники и падают чаще с высот мордой о камни… Веди, посмотрим на заложников.

Из здания люди Чекарда уже выволакивают трупы и раненых местных из челяди. Несколько человек в форме дворцовой стражи добивают и бросают их тела в кучу.

Примчался запыхавшийся Юстер, глаза как блюдца, я сказал успокаивающе:

– Все под

Страница 13 из 18

контролем!.. Мои люди успели. Посмотрите еще раз на челядь, вы их знаете лучше. Неблагополучных уберите сразу. Больше никаких грабежей и бесчинств!

Он вскрикнул в страхе:

– Как… гости его императорского величества?

– Целы, – сказал я. – Их охрана тоже на ваших плечах?.. Все в порядке, сэр Юстер. Теперь вам будет легче.

Он проговорил с натугой:

– Даже не знаю, как благодарить…

– Мы вместе делаем общее дело, – ответил я высокопарно и, сделав знак своим следовать за мной, двинулся в здание.

Мелькнула мысль: как же хорошо, что череп забит штампами, когда-то ненавидел, что лезут со всех сторон, а это, оказывается, так удобно для употребления перед теми, для кого это еще не стало штампами. Штампы – нечто выверенное, устоявшееся, правильное и красиво оформленное, а ненавидим их только за то, что штампы, но когда произносишь впервые – то это яркая и оригинальная мысль в идеально компактной форме.

В холле много крови, по углам слышны крики, там режут последних неудачливых грабителей.

Я посмотрел на широкую лестницу, ведущую наверх, там не меньше восьми этажей, поморщился.

Чекард подбежал по моему повелительному знаку.

– Ваше величество?

– Чекард, – сказал я, – тебе задание. Некогда мне ходить в зверинцы! Вашему лорду мир спасать надо, а ты собери этих заложников и объясни ситуацию. Нам заложники не потребны, мы не хвататели чужого добра, а как бы освободители угнетенного и прочего народа. Насчет того, что будем освобождать их карманы, умолчи, понял? Зато побольше насчет всевозможных свобод, кроме свободы убивать и грабить.

Он кивнул, вытянулся:

– Благодарю за высокое доверие!.. Насчет того, что убивать и грабить можно только нам… умолчать?

– Они и так поймут, – ответил я недобро. – Нечего тыкать палкой в больные места. Действуй!

Я повернулся и пошел из здания, а он, взвеселенный еще больше, начал бодрым голосом рассылать людей своего отряда по этажам.

В исполинском дворе пусто, как в ограбленной могиле. Люди Юстера вернулись к охране периметра дворца, отряды Макса целеустремленно прочесывают город, истребляя замеченных или даже заподозренных в грабежах и насилиях, а отряд моих многочисленных телохранителей, среди которых Хрурт и Умальд просто утонули, так же старательно и скрупулезно обшаривают все здания императорского дворца.

Это займет их надолго, хотя, на мой взгляд, занимаются ерундой, никто в обреченном на гибель мире не станет устраивать засады или готовить ловушки, но пусть, какие-то ловушки могут остаться еще с благополучных времен.

На четвертом этаже возникло некоторое замешательство, там трое разведчиков остановили старика, в котором я узнал Джонатана Кавендиша, королевского мага, а к нему тесно прижимается юная принцесса, внучка императора Германа.

Маг устало опирается на посох, а принцесса первой заметила меня и, высвободившись из-под руки мага, храбро сделала шаг навстречу.

– Снова вы?

Телохранители переглянулись, кто-то хмыкнул, один тихонько ржанул, снова легенды начнут множиться, лестные для моего мужского самолюбия.

Я поинтересовался строго:

– А почему не там, где все прочие принцы и принцессы соседних держав?

Она так рассматривала меня во все глаза, что даже не сразу ответила своим тонюсеньким голоском:

– Там наши апартаменты, но днем мы можем… А кто вы?

Из телохранителей снова кто-то довольно ржанул за спиной, подразумевается, лорд брюхатит и даже имен не спрашивает, есть ли более сладостная мечта для мужчин.

Я кивнул в сторону долговязой фигуры мага.

– Он уже знает.

– Он мне сказал, – сообщила она рассудительно, – потому я вышла. Только не верю ни единому слову.

– Все верно, – согласился я. – Мужчинам нельзя верить, мама правду говорила. Все они обманщики!.. Принцесса, вы вообще-то больше не заложница.

Она смотрела на меня во все глаза, явно Кавендишу успели растолковать, кто мы и почему рядом с городом страшно высится чудовищная громада Багровой Звезды, а он как смог объяснил внучке императора такое невероятное, во что и сам, похоже, до сих пор поверить все еще не может, потому и ее не убедил.

– Принцесса, – повторил я, – вы свободны. Можете упорхнуть к своей родне, но сейчас не представляю, как это сделаете. Потому проще остаться пока здесь.

– Пока… это насколько?

– Не знаю, – ответил я честно. – Если ваш маг может перенести в ваше родовое гнездо, пусть сделает… если желаете.

Она спросила внезапно:

– Так кто вы?

Я пожал плечами:

– Если вам трудно отказаться от моего благородного образа вожака воров, держитесь за него! Говорю как опытный психотерапевт-интуитивист. Меня как только не называли.

Она пообещала с детской осторожностью:

– Я назову вас, как вы себя назовете.

– Вообще-то, – сказал я скромно, – говоря со всей присущей мне застенчивостью артиста, я Воин Света и борец за всеобщую справедливость. Ну, как понимаю, а я пониматель самый лучший в мире, как мне почему-то кажется. И там, где прохожу, все становятся такими понимающими-понимающими…

Она зябко посмотрела в окно, за которым вдали высится багровый купол, похожий на раскаленный в небесном горне слиток металла. Я видел, как съежилась, как птенчик под холодным дождем, пискнула совсем тоненьким голоском:

– А это в самом деле?..

– Мираж, – сказал я великодушно. – Человек – то, что ест и во что верит. Не буду спрашивать, во что верите вы, неприлично молодых девушек о таком, я не настолько стоек, просто рекомендую неспешно всмотреться, какие мы красивые в своей чистоте и наивности… и вы во многое поверите.

Я кивнул Альбрехту, что молча и с сочувствием наблюдает за нашим общением, и мы повернулись к дверям.

Она спросила мне в спину с великим удивлением, в котором мне почудилось и сожаление:

– Уже уходите?

– Нужно, – ответил я вполоборота с тяжким вздохом.

– Почему?

Я остановился, взглянул в ее чистое лицо и ясные глаза.

– Принцесса… вы такая чистая душа, что рискую влюбиться. А это чревато и недопустимо с точки зрения империи и миропорядка. И сельскому хозяйству будет нанесен ущерб.

Я поклонился и быстрыми шагами вышел из комнаты, и только в коридоре, увидев лицо Альбрехта, понял, что брякнул чистейшую правду.

Альбрехт промолчал, таких моментов касаться рискованно, все личное есть личное, и только когда спустились на первый этаж, сказал осторожно:

– Это вообще-то козырь! Я имею в виду для разговора с императором Германом. Вы спасли из плена его любимую внучку!

Я посмотрел на него искоса.

– Какие нам еще нужны козыри?

Он посмотрел в упор строгими серыми глазами, в них и сочувствие, и требование быть вождем всегда и во всем.

– Да, вы правы, сэр Ричард. Все позволено… Страшно, да?

– Даже не представляете, – признался я. – Раньше всегда мог сослаться на обстоятельства, а сейчас впервые отвечаю за каждый шаг и каждое слово.

– А обстоятельства?

– Обстоятельства – это мы.

Он покачал головой:

– Когда был молодым, считал, что быть королем – это пить лучшие вина и тащить в постель любую женщину!.. Но сейчас даже не представляю, каково вам, сэр Ричард. Вы так молоды… Или все потому, что старые книги читали?

– Слишком усердно читал, – огрызнулся я. – Теперь вроде и не старый, но все же старый, потому

Страница 14 из 18

что голова наполнена Сократом, Аристотелем, Декартом и прочими фрейдами, докинзами и фрогами с грассхопперами. Главное, с ужасом понял, что чем выше поднимаешься, тем большим жертвуешь… и от большего отказываешься.

Он помотал головой:

– Лучше не говорите, а то спать не буду. Вы как спите?

– Как бревно, – сообщил я. – Чтобы выжить, нужно стать толстокожим.

Он усмехнулся.

– Да, рождаемся чистыми и отзывчивыми, а потом таким панцирем обрастаем!.. А иначе, вы правы, не выжить. Наверное, для того Господь и дал пинка Адаму, чтобы человек повзрослел на свободе.

Я зевнул и, взглянув в дальнее окно, передернул плечами:

– Господи, уже вечер!

– Все здания очищены, – сообщил он. – Как и двор, а на воротах надежная охрана. Вы намерены поспать хоть малость?

Я взглянул на темнеющее небо, из-за обилия света во дворе в суматохе забывается, что вот так незаметно придет и утро.

– Ого… И вы поспите, герцог. Завтра день не легче.

– Это уже не новость, – согласился он. – Доброй ночи, Ваша Звездная Кометность!

– И вас туда же, герцог.

На пути к покоям императора, которые я облюбовал для себя в целях преемственности власти, обратил внимание, что слуги уже повыползали из нор, стоят вдоль стен и кланяются, готовые служить, а то иначе новые хозяева отыщут и убьют в благородном раздражении, а убитому жаловаться некому.

В громадном дворцовом комплексе осталось немало придворных, император всех захватить с собой не в состоянии, первое время прятались, таились, но бесчинств не последовало, и начали потихоньку выползать из нор.

В этот долгий день, подумалось устало, вместился и перелет через океан, и картографирование всего пути по прямой к Монтегю, и даже захват столицы, но и этот день завершился торжественным закатом, такие не увидишь на Севере с его скупыми красками.

Он охватил западную часть небосклона, растекся расплавленным золотом по его тверди, оставляя редкие полосы удивительно яркой синевы.

К этому времени во дворце в какой-то мере устаканилось, а слуги начали сновать почти в привычном ритме. Ощутилось робкое движение и среди придворных. Правда, не столько движение, как осторожное перемещение вдоль стен, мгновенное замирание при появлении таинственных захватчиков и низкие поклоны, но лица у всех просто полыхают страхом и любопытством.

Умальд догнал и сказал заботливо:

– Сэр Ричард… Вы с ног валитесь. Норберт уже отыскал императорские покои!.. До утра ничего не случится!

– Веди, – ответил я коротко.

Широкая лестница, ступени покрыты красным бархатом, перила из белого мрамора, необыкновенная роскошь впечатана в каждый дюйм стены, а когда поднялись на этаж императорских покоев, там даже в коридоре над каждой плиткой пола поработали мастера с безукоризненным вкусом.

Шедевры искусства и под ногами, а что уж о стенах, полуколоннах, картинах и барельефах, где каждый дюйм не просто расписан самыми умелыми художниками и ювелирами, но украшен мелкими или крупными драгоценными камнями. На мой взгляд, перебор, но здесь все должно по-варварски наглядно говорить о величии и богатстве, это тоже политика и молчаливое напоминание, хто в доме хозяин.

Умальд остановился впереди у массивной двери, а Хрурт красивым жестом распахнул передо мной, словно торговец на базаре.

Это не спальня, как мне показалось, а картинная галерея, куда должны водить толпы богатых экскурсантов. Мебели многовато, вся чересчурная, а в дальнем конце виднеется ложе с красным балдахином. Настоящее императорское: во все четыре столба вделаны, конечно же, крупные рубины, что должны не то поддерживать, не то разжигать страсти и чувствы. Вообще красный цвет доминирует в спальне, столбы тоже из красного дерева, пусть не такого яркого, как полотно балдахина, но чувственного, ага, чувственного. Огонь как бы страсти. Вроде красного перца и красного мяса.

– Если что, – велел я, – будите.

Я осмотрелся еще раз, размерами и пышностью меня не удивишь, хотя, конечно, впечатляет, когда чувствуешь себя чуть ли не в центральном зале музея искусств и одновременно императорской сокровищнице.

Захлопнув дверь, я, на ходу сбрасывая одежду, потащился к ложу. Усталость в самом деле налила горячим свинцом руки и ноги, даже в голове туман.

Со всех сторон ложе задернуто красными полупрозрачными тканями, я грубо отдернул, все по ту сторону роскошное, широкое, белоснежная простыня, пышные одеяла из лебяжьего пуха и красиво взбитые подушки, а молодая сочная женщина полулежит, глядя в ожидании на меня огромными глазами.

Платье задрано до середины бедер, недопустимая вольность, а на ногах громоздкие туфли золотистого цвета с массивными браслетами на щиколотках. Впрочем, браслеты соединены с туфлями, так что это тоже как бы туфли. Лежит на постели прямо в туфлях то ли для экзотики, чтобы было похоже на внезапность, то ли на случай, если велю убираться.

Я сказал равнодушно-участливо:

– Не сейчас.

Она моментально вскочила, легко и часто простучали каблучки за моей спиной, дверь в коридор захлопнулась беззвучно.

Быстро сработали местные управляющие, подумал я благосклонно. Учитывают, что их новый господин самец, хоть и властелин Багровой Звезды. Но на самом деле я самец во вторую, а то и в третью очередь. Пока не освоюсь и не пойму, какие опасности грозят вот прямо сейчас, никаких подстав с удовлетворением самцовых потребностей, даже вот так не снимая лыж. И своя шкура дороже, и шкура нашего общего дела. И вообще. Я мужчина, а не самец, у которого инстинкты на первом плане. Воздержусь. Бывали ситуации, когда оказывался под одним плащом с женщиной, но честь и достоинство, а также именно мужская гордость удерживали.

Ложе еще хранит жар ее молодого сочного тела, даже пожалел, что отправил вот просто так, кто бы еще удержался, кроме нас со святым Антонием, сел на край и торопливо потер кончиком пальца кольцо, по привычке стараясь делать это незаметно, хотя и один в спальне.

– Серфик!. Явись пред мои грозные, но милостивые очи.

В комнате блеснула искорка, метнулась к столу. Тут же в пламени свечи заплясал крохотный демон размером с только что родившегося кузнечика, только ярко-красный с головы до ног, но с такими же любопытно выпуклыми глазами.

– Слушаюсь и повинуюсь, – пискнул он, – господин!

Я с облегчением перевел дух. Все это время грызла тревожная мысль, что контакт с демонами прервался, а это почти катастрофа, но сейчас это мелкое существо визжит и пляшет в жарком огне свечи, бессильное, но ценное как посредник с могучими сородичами.

– Как там Четыврестацкнаеранненный? – осведомился я. – Жив, здоров?..

– Да, – пропищал Серфик. – Хотите говорить с демонами?

– Ты догадлив, – похвалил я.

– Я такой, – похвалился он. – Но потому слабенький… Но, господин, у тебя в услужении Кешатетр-сто семьдесят четыре минус два зэт, которого ты назвал Кешей, Ацетатль Цетлинбиопорокс, он теперь с именем Гоша, Амоксиклав Клавулан-АТХ, ты ему дал имя Ящер, Мильаммотианид-ПТФ-пирофон…

– Который Мишка? – спросил я. – Да, помню-помню. Не так уж и сильно меня по голове били, чтобы все забыл. Хочешь понять, почему их не зову?

– Я стараюсь служить, мой господин!

– Их тридцать восемь, – пояснил я. – Тридцать восемь…

Страница 15 из 18

сотрудников, все пока в неоплачиваемом отпуске. Но для масштабной операции я не прочь привлечь и добровольцев. За достойный гонорар. Одноразовая такая подработка, что может сделать навеки богатым и свободным. Я политик и хозяйственник… Тебе там не холодно?

– Нет-нет, – заверил он счастливо. – Я люблю так!

– Хорошо, – сказал я. – Дело вот в чем. Я замыслил еще более широкую операцию по освобождению угнетенного населения демонов от зловещей и несправедливой власти магов! И не локально, коммунизм не построить в отдельно взятом королевстве, уже знаю. Я намыслил сразу вдарить по несправедливости в масштабе всего континента! Как человек широких запросов и здорового аппетита в сочетании с умеренной наглостью и бесстыдством политика. Это относится не только к зеркальному шкафу.

Он завозился в пламени свечи, я видел, как его торчащие ушки удлинились и повернулись в мою сторону широкими раструбами.

– Господин?

– В вашем племени, – поинтересовался я, – есть не только быстрые и сильные, но и смышленые? В том смысле, что соображают лучше остальных?..

Он подумал, пискнул:

– Есть и такие. Но они слабые.

– Умность тоже сила, – выдал я перл, – только другого калибра.

– Господин?

– Можешь переговорить с такими? – сказал я. – У меня заманчивое предложение. Взаимовыгодное, но вам выгоднее больше, чем мне или людям.

– Какое? – спросил он.

– Маги, – напомнил я. – Все вы постоянно помните о них, верно? Это же инфернальная угроза. Я по своей бесконечной и необъяснимой наукой доброте, что просто дурь какая-то, мечтаю освободить, как Боливар в сомбреро, угнетенных демонов от засилья магов. Великих, Верховных и даже мелких. Мелкие не столь успешные, но тоже могут подбирать имена демонов, верно? И вообще… Не будет магов, разве вам не праздник?

Он потанцевал в пламени свечи, показывая, что уже празднует.

– Не будет магов?

– Да, – подтвердил я. – Но поработать во имя истребления этого сословия придется. За вашу и частично нашу свободу, а также расцвет сельского хозяйства. Во имя будущих поколений.

Он пискнул озадаченно:

– У нас не бывает поколений.

– А-а, бессмертные? – сказал я. – Тогда во имя вашего светлого плазменного будущего.

Он пометался в огне еще, наконец пропищал:

– Я знаю двоих! Поищу еще?

– Ищи, – велел я. – Возвращайся с хорошими для вашей… вашего племени новостями. Как понял?

– Никак, – ответил он, глядя чистыми честными глазами ребенка. – Это все слишком сложно, но сделаю все, как велишь. Мы обязаны подчиняться тому, кто знает наши имена, а сами по себе ничего в мире людей не делаем. Я поговорю с Четыврестацкнаеранненным, чтобы поставил стену!

Он исчез по движению моих пальцев, догадливый и слабенький, как он сообщил с грустью, но в этом наверняка серьезный расчет древних создателей. Похоже, технику безопасности соблюдали строго: чем демон сильнее, тем тупее и послушнее, а самому слабому дали больше соображалки.

Я рухнул в постель и заснул раньше, чем голова коснулась подушки.

Ночью, как я понял сквозь крепкий, но чуткий сон императора, суета во всех зданиях дворца не прекращалась, зато упорядочивалась. Перед нами у местных нет особого страха, все еще ждут конца света, к тому же мы сами сохраняем все в неприкосновенности, но смотрят с жадным любопытством, в каждого из нас заложено, что при любых переменах выигрывает тот, кто быстрее увидит новые варианты взаимодействий и вообще новые ниши.

Спать люблю, но успеваю крепко освежиться за два-три часа, потому уже проснулся и лежал, выстраивая все, что нужно сделать сперва, а что потом, когда Периальд наконец увидел, что не сплю, рывком поднялся со стульчика.

– Сэр Ричард?

– Не терпится сдать дежурство? – спросил я.

Он широко улыбнулся:

– Тут какие-то хотели пройти в вашу спальню. Говорят, у них привилегия присутствовать при пробуждении и одевании императора!

– Погнал? – поинтересовался я.

– Еще как! Наглецы!

Я сказал дружески:

– Привыкай, у них такой обычай. Вот ты спишь не в коридоре, а здесь, чтобы не сводить глаз с моей кровати, а у местных целая толпа следит. Не только стража, но и придворные высшего ранга. Это считается великой честью и привилегией! За это право дерутся, интригуют, подсиживают друг друга. А ты знаешь, какая высокая честь выносить ночной горшок императора?.. Герцоги сражаются за эту честь! Это же быть ближе к императору, понимаешь?

Он спросил обалдело:

– Так что же… пускать?

– Гнать, – ответил я уверенно. – Ссылайся на условия военного времени. А потом, когда отменим, что-то еще придумаем…

Он смотрел, как я уверенно вскочил и разминал плечи, подал мне брюки, а когда я быстро влез, снял со спинки кресла и протянул рубашку.

– Видишь, – сказал я, – как все просто? А здесь это целая церемония. Долгая, нудная и ох какая торжественная. Но мы выстоим!.. С другой стороны, это же хорошо, что лезут участвовать.

– Сэр Ричард?

Я пожал плечами:

– Пока сам не понял. То ли признают меня их императором, что сомнительно, то ли жаждут посмотреть, как это у нас, но главное – уже не боятся!

– Дураки, – сказал он.

– Еще какие, – согласился я, – но умные.

Завтракая на ходу, направился к выходу, но куда бы ни шел, Умальд и Хрурт, а также люди Норберта стараются бежать впереди, торопясь обезопасить своего лорда от любых неожиданностей.

Придворные, быстро сориентировавшись по реакции моей охраны, спешат в нужную сторону отовсюду, выстраиваются вдоль стен и кланяются, стараясь поймать мой взгляд, чтобы потом обсуждать, что бы это значило и чего ожидать от новоприбывших людей с оружием, с которым не расстаются даже в императорском дворце.

Норберт во дворе с нетерпеливым видом выслушивает двух разведчиков, один докладывает быстро и четко, второй мямлит и с виноватым видом разводит руками.

Увидев, как бодро сбегаю по мрамору ступеней, словно все еще полевой вождь, а не император, отпустил их жестом и повернулся ко мне, суровый и подтянутый настолько привычно, что я просто не представляю, чтобы он расслабился даже во сне.

– Доброе утро, – сказал я приподнято. – Как спалось?

– Да, доброе. Почти никого не зарезали, стычек с местными не наблюдалось. Здесь вообще какой-то народ… странный. По багерам первые новости.

– Выкладывайте, – велел я, – не жадничайте, дорогой герцог!

Он посмотрел с укором, сейчас вокруг одни герцоги, конский повод бросить некому, как и послать за вином.

– Вы оказались правы, – сказал он.

– Чё, правда? – спросил я.

Он поморщился:

– Да, раньше тоже бывали… иногда. Словом, багеры здесь такие же, как и в империи Германа. Не знаю, подсматриваете каким-то хитрым образом или кто-то подсказывает, но двигаются с той же скоростью и по только им известным маршрутам. Хотя, конечно, теперь частично известным уже и нам.

– Данные пришли только с тех, – предупредил он, – что на коротких дистанциях. Эти за ночь туда и обратно, но те, что подальше, пока в пути…

– Похоже, – сказал я, – вы своих людей туда забросили сразу?

Он посмотрел на меня с укором:

– Вы же сами велели!.. Там, в империи Германа. А здесь тоже империя и тоже багеры. Потому едва вошли в город, самые смышленые сразу же по два человека бросились на причальные башни. Думаю,

Страница 16 из 18

завтра-послезавтра вернутся и с самых дальних. А вдруг пройдут и над другими империями?

– Это вряд ли, – ответил я с сожалением. – А хотелось бы. Всем сильным бы хотелось! Но здесь у слабых есть легкая возможность спастись от вторжения, всего лишь разрушив причальные башни.

Он посмотрел очень серьезно:

– Но это их не спасет?

– От императоров?

Он взглянул с укором:

– А что вам теперь императоры?

– Сэр Норберт, – сказал я предостерегающе. – Пока разберемся с теми маршрутами, с которыми нет проблем. Затем с теми, где причальных пирамид нет, но сверху что-то видно. Хорошо видно. Не хочу, чтобы какие-то неожиданности… Как обстановка в городе?

– Сэр Рокгаллер, – ответил он кратко. – Справляется.

Норберт коротко докладывал, что по приказу Рокгаллера небольшие отряды пришли на помощь сильно поредевшей городской страже, что снова принялась патрулировать улицы. Безжалостно рубят каждого заподозренного в грабежах и насилиях, за ночь почистили центр города, а сейчас принялись за окраины.

Пока он рассказывал, я прохаживался по широкой площадке внутреннего дворика, отвечая на приветствия военачальников. Придворных пока нет, спят. У большинства первый завтрак, когда у нас второй обед, но во дворе уже бодрая суета, местные слуги и служащие носятся с подчеркнутым рвением, выказывая, что работают, работают, работают, несмотря ни на что, нужные и полезные, без них все рухнет.

Сам Рокгаллер ввиду своей занятости, да и очень заметной тучности, город решил не покидать, но сэр Растер по его наводке увел большой конный отряд в ближайшие села, откуда все еще прут в столицу жадные до грабежей и насилий крестьяне.

Хорошо сработал, как с одобрением доложил Норберт, также глава охраны столицы Титус, теперь уже сэр Титус. Отряд быстро пополнил, что было его главной болью, теперь там почти полный комплект.

Последовав моему указанию, он сообщил всем, что вернувшиеся на службу получат двойное жалованье, а еще им передадут имущество и жилье тех, кто преступно сбежал от исполнения воинского и служебного долга. Рвение и добросовестность должны быть вознаграждены за счет недобросовестных.

Я в сопровождении телохранителей на всякий случай объехал на арбогастре главные объекты города, придирчиво высматривая угрозы нашему режиму дружественной оккупации. Бобик несся впереди и, вернувшись, доложил вилянием хвоста и толстого зада, что сэр Титус замечен на своем посту у городских врат.

Увидев меня, Титус поспешил навстречу, правда, смотрит все еще исподлобья, я хоть император, но какой-то странный император, к тому же чужой. Конечно, любой король может посвящать в рыцарство воина как своей страны, так даже той, с которой война, но все равно Титус чувствует себя несколько не в своей тарелке, хотя вижу, посвящение в рыцари, пусть и пока только устное, еще как льстит.

– Сэр Титус, – сказал я с высоты седла значительно, – не забывайте, теперь охраняете не только главные врата в город, но и весь город! Кстати, в канцелярии императора готовится, как я пообещал вам, документ по передаче земель и дворцов ушедших в пещеры тем, кто остался.

Он замер на мгновение, но тут же возразил:

– Это законно?

– Законы совершенствуются, – сообщил я. – На благо населения и на поддержание возвышения и процветания. Люди, что остались и вынесли тяжесть… а вы вынесли?.. должны быть вознаграждены. А те, кто ушел в пещеры, они же знали, что все их дома, дворцы и садики с фонтанами будут уничтожены катаклизмом! Не так ли? Тогда какие вопросы?

Он пробормотал озадаченно:

– Ну да…

– Ну вот, – сказал я авторитетно, – могут считать, что так и свершилось. Они бы вышли в диком разоренном мире, где не осталось бы их дворцов, владений, земель… Не так ли? Ну вот, их земель и домов нет, зато благодаря нам их самих не задавило в пещерах при тектонических сдвигах. Мы спасли им жизни! Разве это не важнее, чем презренные земли и всякое там бездуховное имущество?

Он подумал, сказал медленно:

– Да, конечно, теперь из пещер выйдут живыми и целыми все, кто и пошел. Раньше вышли бы единицы, да и то если бы… Но вы уверены, что из Багровой Звезды не выпрыгнут чудовища и не захватят нас всех в плен?

– Не выпрыгнут, – заверил я. – А вот мы вышли. Так что наш дар императору и всем ушедшим с ним – жизнь и спасение! А имущество… Подумаешь, новое наживут. Главное, шкуры никто не снял.

Он спросил в лоб:

– А что с императором? Мы клятву верности давали ему!

– Вы клятву верности давали империи, – уточнил я, – которую олицетворяет император. Императоры меняются, а империя должна быть вечной и несокрушимой!.. И в ней закон и порядок, не так ли?

Он замедленно кивнул:

– Вроде бы все так…

Альбрехт, что подъехал со спины и внимательно слушал, пустил коня рядом и поинтересовался с сомнением:

– Полагаете, хороший ход?

– Он сам вытекал, – сказал я, защищаясь. – А что? В пещеры ушло крохотное меньшинство, а на погибель оставлено абсолютное большинство. Конечно, на всех оставленных земель и домов не хватит, но чувство справедливости будет удовлетворено даже у тех, кому ничего не достанется.

– Вот-вот. Мы же люди, а люди под улыбками злобные твари.

– Симпатии и поддержка абсолютного большинства, – ответил он, – вам обеспечены, все-таки соучастие в преступлении сплачивает!

– Бросьте, дорогой друг, – сказал я с укором. – Какое соучастие в преступлении?

– Все справедливо! Руководство в любой стране, бросившее своих людей на гибель, считается нелегитимным. Сами спаслись, а рядовые пусть гибнут? Таких офицеров расстреливают перед строем. Мы поступим намного гуманнее.

– То есть казнить будете выборочно?

– Будем, – поправил я. – Не увиливайте, герцог. А то пряники получать вы готовы, а участвовать в непопулярных мероприятиях как бы не?..

Он пожал плечами, но поспешно сорвал с головы шляпу и поклонился какой-то очень расфуфыренной даме на пороге ее дворца.

– Казни, – сказал он, – всегда популярны в народе. Особенно когда рубят головы богатым и знатным. Это даже интереснее, чем приезд бродячего цирка!

– Ну вот, – сказал я с облегчением. – Я просто следовал историческому процессу. Это не я как бы решил, а такова поступь истории. Сымай сапоги – власть переменилась!

Он смотрел на меня испытующе.

– Уже решили?

– Нет, – отрезал я. – Нет!.. Не хочу. Но если вселенная того желает, то как я могу противиться?

– Вселенная, – уточнил он, – это Господь?

– Да, – ответил я. – Хотя Господь вообще-то крупнее.

Он сдержанно улыбнулся, но я видел по его лицу, что уже быстро и расчетливо начинает просчитывать последствия и возможности такого поворота. Как опасные, вплоть до катастрофических, так и благоприятные.

На обратном пути я

Страница 17 из 18

некоторое время поворачивал идею насчет перераспределения собственности, которую вычленил из серого тумана мыслей и сформулировал в разговоре. Вообще-то загнул, но сейчас, как сказал великий вождь пролетариата, самый удобный момент, вчера было рано, а завтра будет поздно.

Потому нужно нацелить все мои службы на внедрение в жизнь этого плана. Им привяжу к себе все население империи, а ушедших в пещеры поставлю вне закона.

Проехав через ворота дворцового ансамбля, где охрану несут люди Юстера, отдали коней набежавшим слугам, я покинул седло и знаком велел Альбрехту следовать за мной.

– Докладывайте, герцог. Не думаю, что всю ночь дрыхли или кувыркались с дамами.

– Что именно, ваше величество?

– Все, – отрубил я. – Ваши оценки, замеченные дыры в наших решениях, упущенные возможности, И те возможности, которые мы не заметили…

Он ответил, не задумываясь ни на мгновение:

– Багеры, воздушные и наземные. Королевства, где не принимают багеры. Странное ощущение здесь и везде, что нас не принимают всерьез. Я ожидал чего-то другого… Яростного сопротивления или хотя бы вражды, но не так вот. Мы явились, сказали, что катастрофа отменяется, а на нас смотрят с интересом… и все.

– Я тоже заметил, – проговорил я. – Странно, да?.. Но в империи Германа почти то же самое. Как будто все еще не верят, что такое случилось. Какой-то блок в мышлении. Или потому, что мы слишком разные?.. На нас смотрят как на простых дюжих крестьян, каким-то чудом захвативших Багровую Звезду Зла?

– На простых, – согласился он, – а еще дюжих и опасных. Но достаточно ли страха, чтобы править? Не вижу, чтобы нас уважали. Или начали уважать потом. Когда-то и за что-то. Ага, помрачнели, ваша Звезднокометность?.. И, вы сказали верно, здесь то же самое, что и в империи Германа.

Он указал взглядом на прогуливающихся по аллее дам и кавалеров, ярких, как мотыльки, и тоже покрытых пыльцой пудры.

– Почему, – проговорил он без выражения, – почему, сэр Ричард?

Я ощутил затруднение: трудно объяснять человеку рыцарской эпохи нравы послерыцарских времен, но в то же время все мы здесь, а еще здесь и останемся… по крайней мере надолго.

– Сотни лет без войн, – ответил я осторожно. – Может, даже тысячу или две… Можете такое себе представить? Я представляю с трудом, хотя… представляю. И вы, сэр Альбрехт, моя самая верная опора, должны понять и проникнуться, иначе мне будет совсем хреново и одиноко.

Он кивнул, лицо как никогда серьезное.

– Сэр Ричард. Я понимаю, что это непросто. Ладно, бейте прямо по голове.

– Общество усложнилось, – пояснил я, – сейчас при дворе всем управляет этикет. Вообще всем высшим светом. При этом дворе и при дворах всех остальных императоров. Думаю, и у королей так же, хотя насчет всех не уверен… Этикет управляет придворными, чиновниками, вельможами столицы и окраин. В ходу сотни изощреннейших правил, что регламентируют каждый шаг, каждое слово и взгляд.

– И что, – спросил он с иронией, – в самом деле нельзя оступиться?

– Нельзя, – подтвердил я, – нельзя оступиться, нельзя промахнуться. Любая ошибка мгновенно рушит положение при дворе, даже сказывается на карьере. Глупо, но правильно.

– Как это?

– Человек всегда должен быть вздрючен, – пояснил я. – И жить на пределе. Если войн нет, должен быть жесткий отсев с помощью сложнейших правил и законов этикета. Общество и таким хитрым способом убирает слабых, глупых и ленивых. Правда, не убивает, как на войне, но не пропускает на верхние ступени.

Он пробормотал озадаченно:

– Неожиданный взгляд… Или это ваши шуточки? Все еще не могу определить, когда вас какая муха кусала. Ой, те дамы увидели нас, сейчас начнется… Свернем?

– Терпите, – велел я и, надев на лицо величаво-глупую улыбку, выпрямился и, заложив левую руку за спину, сменил шаг на вальяжно-державный, дескать, все хорошо, все поют. – С чего это дамы начали вас пугать?.. Или уже успели нашкодить?

Заметившие нас торопятся на аллею навстречу, там расступаются, давая широкий проход, мужчины кланяются, витиевато размахивая шляпами и выставляя вперед правую ногу в белом чулке и все еще непривычной нам туфле с большой женской пряжкой, а женщины церемонно и очень грациозно приседают, опуская глазки в землю.

Когда мы прошли и свернули на очень узкую аллею, где по сторонам красивые альтанки, Альбрехт оглянулся.

– Красиво.

– Добавочная предосторожность, – ответил я.

– Сэр Ричард?

– Все застыли, – напомнил я, – смотрят в пол, женщины тоже. Никто не может подойти и напасть с кинжалом. А если только шевельнется, все внимание будет на нем. Телохранители перехватят сразу.

– Разумно, – ответил он озадаченно, – то-то никто не смеет приблизиться, чтобы ничего лишнего не подумали. Но все равно спешат навстречу, стараются попасть под ваш взгляд…

– И под ваш тоже, – ответил я. – Не прикидывайтесь, герцог. Ваше высокое положение местные вычислили сразу. Должности при дворе даруются императором по его прихоти… а также его близкими. По крайней мере, так народ думает. Мы-то знаем, что ни один король и ни один император не может руководствоваться прихотями, но с виду все смотрится именно так. Восхотел – одарил, возжелал – отнял все. Потому все так стремятся попасть под мой взгляд или ваш. Сколько здесь народу, уже знаете?

– Двадцать тысяч сто семьдесят придворных, – ответил он моментально, – пять тысяч слуг и лакеев, три тысячи гвардейцев, включая и тех, что охраняют ограду. Это общее число, но кто-то удрал…

Я кивнул, на мой взгляд, задержалась эта эпоха на Юге, задержалась. Потому и такие масштабы. В моем прошлом королевстве у самых великих правителей мира придворных было по пять-десять тысяч, у Людовика в Версале обитало пятнадцать, но дальше мир совершенствовался, короли теряли власть, в Вестминстерском дворце сейчас не больше сотни, и то это последний оплот, а здесь никак не перейдут с этой ступеньки выше…

Аллея раздвоилась, красиво огибая огромный бассейн с бортиком из чистого мрамора, но в центре из воды высится груда нарочито грубо обтесанных камней. Вершину захватили золотые драконы с поднятыми кверху мордами с раскрытыми пастями, у центрального струя воды вздымается на высоту трехэтажного дома, у окруживших – поменьше. Все как бы создает гармонию или симметрию, в общем, то, что называется красотой и величием. Или прекраснием.

Альбрехт посмотрел на меня изучающе, понизил голос:

– Сэр Ричард… как вам?

– Впечатляет, – ответил я. – Достаточно грандиозно.

Он покачал головой, не сводя с меня пристального взгляда.

– Но вы как-то не слишком… Неужели где-то что-то еще… величественнее?

– Не уверен, – сообщил я. – Но сам такого не видел. Но слышал.

Он кивнул, но, похоже, ответом остался не слишком удовлетворен. Я тоже промолчал, не объяснять же, что для меня это как гигантский музей типа Версаля, Шамбора или Букингема в одном флаконе.

Он некоторое время отвечал на приветствия встреченных дам, наконец сказал тихо:

– Улыбайтесь, ваше величество! А то решат, что война уже началась.

Даже без пояснений Альбрехта уже понятно, что, к радости моих орлов, самыми смелыми оказались женщины высшего света. Понимают, в худшем случае эти северные варвары изнасилуют, пустячок для развитого общества,

Страница 18 из 18

зато возникло много новых возможностей, нужно постараться опередить подруг и соперниц, а о конце света лучше не думать, раз уж повлиять невозможно.

С полудня из дворца за пределы ограды начали выходить самые смелые из местных. На воротах и по всему периметру несут охрану люди Титуса, это успокоило, а самые смелые из самых смелых решились дойти до городских ворот.

Багровый купол Маркуса виден в городе отовсюду. Блистающий металлом и чудовищно грозный, высится над всем миром, но если выйти за охраняемые людьми Титуса ворота, то с пригорка открывается вид на черный зев этого звездного ужаса. Самые отчаянные смельчаки своими глазами видели, как из той чудовищной пасти выходят и даже выезжают люди, а затем некоторые из них проезжают мимо в сам город!

К полудню таких смельчаков набралось десятки, а затем уже сотни толпились на почтительном расстоянии от Багровой Звезды и жадно смотрели с ужасом и удивлением, как в нее на полном скаку влетают гонцы, а оттуда выезжают то легкие конники, то тяжеловооруженные рыцари на укрытых поверх доспехов красивыми попонами могучих конях.

Слухи, что Багровая Звезда захвачена нами, распространяются молниеносно, и хотя большинство все еще не верят, слишком дико и немыслимо для благополучного общества, разучившегося воевать, однако приходится вести себя так, будто мы и есть властелины этой Багровой Звезды, а та пока что слушается нас, вместо того чтобы просто пожрать всех, разрушить землю и подняться в небо.

Во дворце кипит работа, Альбрехт в аварийном режиме велел собрать всех, кто обслуживает дворец, а также канцеляристов, управителей всех рангов и поставщиков провизии как во все здания, так и в город.

В этом усердно и умело помогает сэр Рокгаллер, единственный, кто сменил тяжелые доспехи на легкий элегантный костюм, что при его тучности пришлось как нельзя кстати. Костюм пусть не такой вычурный и пышный, как у местной знати, но все же горожане начали смотреть на него как на одного из них, хотя он не просто из спасителей-захватчиков, но и военный комендант города, от которого зависит, жить им или умереть.

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=28714888&lfrom=279785000) на ЛитРес.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Здесь представлен ознакомительный фрагмент книги.

Для бесплатного чтения открыта только часть текста (ограничение правообладателя). Если книга вам понравилась, полный текст можно получить на сайте нашего партнера.

Ричард Длинные Руки – Властелин Багровой Звезды Зла

Ричард Длинные Руки – 51

* * *

Часть первая

Глава 1

В тени деревьев рыцари и простые воины, потрясенные случившимся, ошалевшие, переводят дух, с трудом понимая и все еще не до конца веря, что да, победили.

Земля медленно впитывает пролитую кровь, на листьях травы страшно и зловеще блестят в лучах яркого солнца красные капли, медленно и тяжело сползая по сочным стеблям.

С металлическим грохотом, словно шагающая башня, приблизился сэр Растер, доспехи в два пальца толщиной, никакой топор не прорубит, сам в железе от шеи и до подошв, только шлем величаво покоится на сгибе левой руки, открывая квадратную глыбу головы.

– Сэр Ричард, – проревел он, – мы же доблестно погибли в кровавом бою на радость бардам и менестрелям? Значит, в рай?.. а если недоблестно, то в ад?

Я смотрел с нежностью, он весь как из древнего камня, особо прочного, если верить слухам, в старину все было лучше, голова почти квадратная глыба, узкие щели глаз между массивными надбровными валами и высокими скулами, грубый нос, грубые губы и тяжелый подбородок, сэр Растер рожден для подвигов, даже не представляю его с арфой в раю.

– Ну‑ну, – подбодрил я, – а что беспокоит?

Он громыхнул тяжело:

– Но ведь погибли же?.. Но что‑то не помню рая… интересно, в самом деле там все… поют хвалу Господу? А то у меня голос не очень… да и ада не увидел… Слышал еще, есть какое‑то чистилище, вроде большой конюшни…...

Я вскинул ладонь, останавливая такие же тяжелые размышлизмы, как и он сам.

– Дорогой друг, никто из нас не погиб. По‑настоящему. Раньше вообще считали, что если человек перестал дышать, то уже мертв! Даже зеркальце прикладывали, смотрели, запотело ли… Представляете, сердце еще бьется, а человека считают мертвым! Ну не дурь ли?.. Потом люди поумнели, начали щупать сердце и ждать, когда перестанет биться.

Он кивнул.

– Да, это точнее. Но я чувствовал, как сердце перестает стучать!.. Потом все в глазах потемнело.

– И это еще не все, – сказал я бодро. – Утопленника можно вытащить и откачать, если утоп недавно, верно?.. И не дышит, и сердце не бьется! Так и с павшими. И дыхания уже нет, и сердце перестало биться, но мозг живет!.. И будет жить даже не знаю сколько. Может, десять минут, может, час, я не такой уж и лекарь, точно не знаю. И потому душа еще там сидит до‑о‑олго. Священники говорят, девять дней, но это загибают… В общем, никто из вас не умер…

– До конца?

– Вот‑вот, – сказал я, – сэр Растер, вы мудер, как бобр!.. Крупный такой, как на знамени королевства Убелунгия. Сказано очень точно, словно рубанули своей неустрашимой секирой. А раз не умерли до конца, то какой рай, какой ад?.. Так что вас не воскрешали, а просто излечили… Соберите грехов побольше для следующего раза.

Он повеселел, расправил могучие плечи, в глазах заплясали грозы.

– Это да, – рыкнул он довольно, – это по‑нашему!.. Спасибо за разъяснение, сэр Ричард. Удивительно, как много знаете. Нам повезло, что у нас такой вождь. Сразу от сердца отлегло. Ну, я пошел!

– Берегите себя, – велел я. – Маркус все еще опасен, а ваша мощь и отвага востребованы, сэр Растер!